Я хотел, чтобы это был я.

Я просто никогда не думал, что моя зацикленность и мой план сблизить нас еще больше отдалит нас друг от друга. Я никогда не думал, что лишу ее света и сделаю ее таким сломленным человеком.

Она совсем не похожа на мою Аннику.

От ее жизнерадостности, постоянного озорства и невинности в глазах, энергии, которая бурлит в ее порах, не осталось и следа.

Она могла физически застрелить меня, но я убил ее. И есть только один способ вернуть ее к жизни. Даже если для этого придется пожертвовать своей собственной жизнью.

— Хорошо, — шепчу я.

Ее брови сгибаются.

— Хорошо?

— Я отвезу тебя домой.

— Ты... ты отвезешь?

— Я когда-нибудь лгал тебе?

Она неистово трясет головой, часть света просачивается обратно в ее глаза. Медленно, но неуклонно.

Черт.

От осознания того, что я чуть не сломил ее дух, мне хочется застрелиться и на этот раз никогда не просыпаться.

Это было бы лучше, чем слышать звук моих разрушающихся внутренностей или видеть, как она живет без меня.

Это, блядь, разорвет меня на части.

— А теперь спустись с края. — Я протягиваю ей руку, но она недоверчиво смотрит на нее.

Мы остаемся так на мгновение, ее взгляд скользит с моего лица на мою руку и обратно.

— Анника.