Джонатан обнимал меня, прижимаясь всем телом со спины, целовал висок и шептал на ухо

– Хочешь, скажу тебе очередную глупость?

Я улыбнулась, но он скорее всего не видел этого.

– Хотя, даже, если не хочешь, я все равно скажу. Помнишь, вы ходили с Томом в кино? Это было перед тем, как ты психанула и сказала, что ненавидишь?

– Джонатан… – я хотела остановить, но он перебил.

– Я понимаю. Это про Тома и про ту ссору, но все же.

Я повернулась в его руках, чтобы посмотреть в глаза, хотя в сумерках практически ничего не видела, только свет, отражающийся в зрачках. Я прислонилась рукой к колючей скуле Натана, пытаясь остановить разговор, но он все равно продолжал.

– Вы тогда целовались под фонарем.

– И ты позвонил.

– Да, – подтвердил он, поглаживая меня по спине. – Я видел вас тогда.

– Ты следил? – прошептала я ему в ухо и почувствовала, как кожа на его руках и плечах стала «гусиной». Я улыбнулась и поцеловала его в плечо.

– Не то, чтобы… – он усмехнулся. – Просто я ждал тебя и… Мне кажется, я тогда сильно взревновал.

– Так-так, – все лишь ответила я, понимая, что разговор о каких-то пустяках, кажется, принимал другой оборот. Джонатан собирался сказать что-то важное, что вдруг заставило меня тоже стать серьёзнее и напрячься.

– Я ужасно себя тогда чувствовал, – его пальцы переплелись с моими, и он сжал мою ладонь.

Занавески колыхнулась за его спиной, поднимаясь ветром до кровати, но нам было тепло и уютно здесь вдвоём, а разговор этот все равно когда-нибудь должен был произойти.

– Знаешь, когда я снимался в том фильме, ну про парня, который прощает своей девушке поцелуй с другим. Я все никак не мог поставить себя на его место.

Я сглотнула комок, подкативший к горлу, понимая, о чем он решил поговорить.

– Я… – всего лишь вырвалось у меня.

– Настя, – остановил мои объяснения он, приложив указательный палец к губам.

– Не надо объяснений, просто я хотел сказать, что теперь знаю, почему. Раньше я совсем ничего не понимал в жизни.