– Прости меня. Я не предполагал, что все так повернется. Я дебил, мог бы предположить, как будут бесноваться журналюги. Я очень виноват, девочка моя.

Он приподнял мое лицо, приложив прохладные ладони к моим щекам. Его глаза просили о прощении, они плавили и топили своей проникновенностью. И мне хотелось верить ему.

– Все хорошо, – я смотрела ему в плечо.

– Посмотри на меня… Что-то изменилось? Настя, не молчи… – бессильно бросил он.

Я высвободилась из его объятий, чтобы хоть как-то здраво мыслить, потому что меня просто раздирало на части от эмоций, бурливших внутри. Можно было тысячу раз обдумывать слова Райли, разглядывать Джонатана, придумывать самой то, чего нет, но признаться в себе в том, что я боюсь его потерять, я могла, только не тонув в его взгляде.

Натан тоже находился на пределе, он цеплялся за меня взглядом, пытался понять, но я не давала никаких подсказок. Я сама не знала, что делать. Если бы меня спросили сейчас, что тяжелее – любить безответно или любить и думать, что тебя могут отвергнуть в любую минуту, я бы не смогла ответить. Больно всегда, если ты любишь – всегда. Счастье и боль – две стороны этого чувства.

Я отвернулась, пряча лицо в ладонях, потому что слезы опять потекли по щекам, а, казалось, что выплакала все.

– Sunny?! – душераздирающе. И я опять в его надежных руках, смотрю на него. – Что? Скажи мне, что случилось? Я так не могу. Пожалуйста…

В его глазах накопилась влага, они блестели слишком ярко. Но он смотрел так, словно, ничего кроме нас двоих не имело значения, он смотрел так, что заходилось сердце, потому что он касался его своим взглядом. Он стоял здесь, рядом со мной, беззащитный и открытый, и я знала только одно, что я его люблю, и никогда первой не смогу уйти.

Приложив ладони к его колючим щекам, я поднялась на носочки и поцеловала его, и он прильнул ко мне, как маленький ребенок, ожидающий прощения.

– Что случилось, – спрашивал он у моих губ.

– Я просто испугалась, – отвечали они.

– Будь со мной, – повторял он. – Будь со мной.

И я, наконец, почувствовала всю его тоску, все его желание и тягу. Его губы требовали, дразнили, манили, они были везде. Я прижималась к нему, мне не хватало близости, мне не хватало его, чтобы понять, как мы нуждаемся друг в друге.

Движения становились торопливыми, желания непредсказуемыми и необдуманными. Он расстегивал верх моей пижамы так, что катились пуговицы по полу. Я торопила его, стягивала куртку, толстовку, футболку, только чтобы почувствовать, прикоснуться, ощутить его разгоряченное тело.

– Милая…

– Молчи … – я схватила его за волосы и поцелуем заставила заткнуться.