– В каком смысле?

– Он ненавидит пресс-конференции и вечно пытается пропустить их. Но, – модератор показывает на панель за нашими спинами, где указаны спонсоры мероприятия, – ФИДЕ на них отлично зарабатывает, особенно в этом году. Так что ему грозят большие штрафы, если он не придет. – С хитрой, но отчасти теплой улыбкой он опускает листок бумаги, перед тем как прокашляться и включить микрофон. – Что ж, дамы и господа, похоже, у нас небольшая задержка. Почему бы нам с мисс Гринлиф не развлечь вас партией в быстрые шахматы? Я буду белыми.

Ропот в зале становится громче. Я оглядываюсь, понимаю, что нигде не вижу шахматной доски, и осознаю, что имел в виду модератор, только когда он говорит в микрофон:

– d4.

– Оу, – я чешу нос. – Эм, d5?

– c4, – его глаза блестят, и он поворачивается к журналистам. – Примет ли она мой гамбит?

Обычно я не принимаю. Обычно избегаю ферзевого гамбита с помощью е6 и затем выстраиваю крепкую оборону, но у этого парня в глазах такая надежда, да и людям нравятся вызовы, что, усмехнувшись, я говорю:

– d бьет с4.

Народ в восторге. Моя улыбка становится шире. Градус напряжения в зале снижается, когда модератор смеется и довольно кивает.

– e3, – говорит он, и я уже решаю передвинуть коня на f6 чисто ради развлечения, но тут…

Дверь открывается.

Не та дверь, через которую вошла я, а боковая, которую я даже не заметила. Вновь шелест затворов камер. В помещение бойким шагом входит женщина с рыжими волосами – я видела ее на чемпионате в Филадельфии, это менеджер Нолана. Должно быть, она лучше подкована в получении журналистского пропуска, чем Дефне. Выглядит она далеко не радостной, и прямо за ней…

Я была уверена, что успешно укрепила свою оборону. В туалете Истон три минуты инструктировала меня насчет самоконтроля. Я расправила плечи, сделала глубокий вдох и повторила то, что она мне сказала: «Я большая девочка, я могу встретиться с бывшим перед главными телеканалами десятков стран… Ладно, Истон, давай признаем. Это никогда не сработает».

И все же я думала, что справлюсь. Но когда Нолан заходит в комнату, как обычно одетый в темную рубашку и темные джинсы, с настороженным взглядом и более короткими волосами, чем когда я запускала в них пальцы в последний раз, – я не справляюсь.

Я далеко не в порядке.

Он не смотрит в мою сторону, даже мельком. Вместо этого спокойно поднимается на подиум, и женщина в четвертом ряду спрашивает:

– Вы опоздали, Нолан. Все в порядке?

На что он просто отвечает:

– Да, – говорит в микрофон с непринужденной уверенностью.

Я уже видела, как он делал это раньше. Возможно, он и ненавидит пресс-конференции, но опыта у него предостаточно.