— Поверь мне, Ника, — Аделина мягко улыбнулась, — то, что я испытываю к Ригелю, всего лишь глубокая, очень глубокая привязанность.

Было невозможно не поверить Аделине, ведь мы всегда доверяли друг другу. Пусть я не совсем поняла, о чем она говорила, но в одном я абсолютно уверена: Аделина никогда не станет надо мной насмехаться.

Так хотелось поговорить с ней откровенно, рассказать о наших с Ригелем отношениях, но я не могла. С одной стороны, я чувствовала необходимость поделиться с кем-то страхами и неуверенностью, с другой — знала, что не могу обременять Аделину тяжелыми секретами. Я была один на один со своими чувствами. И Ригель тоже.

— Ну так как?

Я часто заморгала. Билли хмуро смотрела на меня.

— Извини, я немного отвлеклась, — сказала я.

— Я спросила, не хочешь ли ты позаниматься вместе, — бесцветным голосом повторила она, — у меня после школы…

— Я бы с радостью, но сегодня не смогу, — ответила я с сожалением. — Анна записала меня на прием к врачу, нельзя пропустить.

Билли секунду смотрела на меня, а затем кивнула.

В последние дни она была не похожа на саму себя: темные круги под глазами, потухший взгляд, раздраженное и одновременно равнодушное выражение лица… От прежней жизнерадостной Билли не осталось и следа. Конечно, я понимала, почему ей плохо. Они с Мики не разговаривали уже несколько дней. Каким бы простым ни казалось решение, я знала, что недостаточно просто взять трубку и помириться с лучшей подругой. В тот день между ними что-то сломалось.

Сказанные слова затронули основу их отношений, и, чем больше времени проходило, тем больше становился разрыв между ними.

— Прости, Билли! Может быть, в другой раз.

Она снова кивнула, глядя куда-то прямо перед собой, провожая глазами сновавших туда-сюда школьников. И когда ее взгляд резко остановился, я поняла, кого она увидела. По коридору с рюкзаком на плече и, что странно, без капюшона на голове шла Мики.

Она шла не одна, а вместе с какой-то девушкой, наверняка одноклассницей. Помню, я несколько раз видела, как она махала Мики издалека, так что я не удивилась, увидев их вместе. В ярко накрашенных глазах Мики промелькнуло смущение, когда она нас заметила. Помедлив секунду, она подошла, чему я была очень рада.

— Привет! — радостно пискнула я.

Мики опустила глаза в пол, что можно счесть за приветствие.

— Вот что я нашла, — только и сказала она, протягивая мне сумку с одеждой, которую я забыла в ее доме.

— Ой, — удивленно ответила я, — где она была?

— Эванджелина положила ее в мои вещи.

— Вот это да. Спасибо. Ой, подожди! — Я порылась в рюкзаке. — Вот… Это тебе!