— Ригель здесь со мной, — почти машинально произнесла я. Мой мозг лихорадочно работал, в груди бушевала буря, слова вырывались из меня сами собой: — Мы с ним пара.

Питер уставился на меня с таким выражением, как будто я только что сказала ему нечто отвратительное. Изумление создало странный контраст в чертах его лица: в детских глазах Питера пылала ярость взрослого человека.

— Вы пара? — повторил он, как будто не веря своим ушам. — Ты с ним?! Ника, ты забыла, как он к тебе относился? Он ненавидел тебя!

— Это не так, Питер, — прошептала я, потому что, хотя Ригель был закрытой книгой, которую никто другой, кроме меня, не мог прочитать, Питер — часть нашего прошлого, и я чувствовала необходимость его переубедить. — Совсем наоборот.

— Ну да, конечно, — саркастически отрезал Питер, — он влюблен в тебя, но периодически спал с другой.

Я вздрогнула от его слов, они поразили меня прямо в сердце, как меткий удар. Я онемела, и Питер сочувственно покачал головой.

— Ты по-прежнему очень наивна, Ника.

Буря в груди сменилась пожаром, я едва дышала, когда снова посмотрела на Ригеля.

Аделина ушла к другим гостям, и теперь его обсидиановые глаза скользили по комнате. Скользили, пока не остановились на парне, сидевшем на диване рядом со мной.

Ригель внимательно смотрел на Питера, и на его лице проступало выражение искреннего удивления, такое же, наверное, как у меня, когда я увидела его на пороге дома.

Наши с Ригелем глаза встретились, и я вдруг представила, как они с Аделиной касались друг друга, порывисто дышали… Нет-нет, прочь эти мысли, от них слишком больно.

Теперь я поняла значение того поцелуя, который она подарила ему, когда впервые пришла к нам в гости несколько лет назад. В их с Ригелем прошлом у них много общего.

От этой мысли у меня свело живот. Я встала, извинилась перед Питером и вышла из комнаты. Я уже поняла, что не смогу его переубедить: он слишком глубоко завяз в своих убеждениях и в прошлом, чтобы все переоценить. Он не поверил бы мне, а я сейчас хотела только одного — уйти отсюда подольше и побыть в тишине. Еще я думала об Аделине. Услышанное от Питера раздавило меня, но я не имела права портить ей вечер.

Я укрылась в комнате в конце коридора. Вошла и остановилась, не зная, куда девать себя, когда оказалась вдали от чужих взглядов и шума. За моей спиной щелкнула дверная ручка: кто-то вошел и закрыл за собой дверь. Когда я обернулась на звук, с моих губ уже слетел вопрос, потому что я знала, кого увижу:

— Ты был с Аделиной?

Ригель долго смотрел на меня, чуть опустив голову, в его глазах метались тревога и растерянность.