Я перечитала письмо еще раз, и чувство внутри было такое, будто… мой дом горит. Все, что было мне дорого, превращается в золу. Стекла вылетают из рам, осколки ранят меня снова, пепел кружится в воздухе, а я стою и ничего не могу сделать. Уже совсем ничего.

Я ответила Эндрю через несколько часов, когда поняла, что иного пути нет. Журнал не будет писать о том, что важно, до тех пор, пока есть то, за что платят. Равноправие, здоровые отношения, борьба с мизогинией, насилием и домогательствами – это все просто мошкара, когда вокруг полно серьезной дичи, и эта дичь точно не оставит тебя голодным.

Я написала Эндрю, что ухожу из журнала.

* * *

Я ехала в офис, чтобы забрать вещи и попрощаться со всеми. Эми и Магда настаивали на прощальной вечеринке, даже предложили организовать ее, но у меня не было желания пить или плясать. На костях любимого ребенка не пляшут, а журнал был моим ребенком – единственным, любимым, драгоценным. Уникальное издание, которое теперь стараниями Эндрю превратится в пустышку.

«Не плачь, соберись», – приказала я себе, входя в холл редакции. Не хватало еще, чтобы Эндрю запомнил меня настолько подавленной. Пусть лучше помнит решительной и бесстрашной. В конце концов, моя карьера не окончена, а «Зумер» – не последнее место, где мне удалось проявить себя, – а раз так, то к чему лить слезы?

Впрочем, они все же пролились, когда Эми и Магда сжали меня в объятиях и потащили пить кофе на кухню. Вот кого мне будет не хватать: нас. Наших маленьких разговоров, одобрения, поддержки, смеха Магды, философии Эми – всего, что согревало меня, когда отовсюду подступали мрак и холод.

Эндрю присоединился к нам тоже, принес мне подарок, блокнот в кожаном переплете и бутылку «Writer’s Tears»[21], обнял и сказал, что он безутешен. Он и правда не хотел меня отпускать. Сразу же, как только получил мое письмо, предложил поднять зарплату и даже намекнул на позицию главного редактора в обозримом будущем. Я отказалась. Мне не нужна корона в королевстве тьмы. Я лучше буду кухаркой в царстве света. Там, где найду распахнутые сердца и умы, где будет возможность свободно дышать и писать на актуальные и интересные мне темы. Я сказала Эндрю заранее все как есть. Он ответил, что мои идейные порывы понятны, но журналу, к сожалению, нужно еще и приносить доход, а идейность и доход – понятия часто взаимоисключающие. На этом наши переговоры и закончились. Я знала, что он уже начал искать человека на мое место.

Девлин тоже присоединилась к нашему небольшому прощальному чаепитию, чего я никак не ожидала. Подарила мне книгу об астрологии, словно в последний раз пытаясь наставить меня на путь истинный, и экземпляр «Кровавых поцелуев».