– Здесь даже есть пункт о разводе.
– Верно. В случае развода, по истечению двух месяцев, вы вправе претендовать на половину имущества господина Сноу. А это, судя по предоставленным нам документам, составляет около ста миллиардов фунтов стерлингов.
Мои ногти впиваются в ладонь, но я понятия не имею, как реагировать на столь бурную физическую реакцию, растущую внутри меня. Мистер Моррис тотчас же давится своей картошкой и начинает кашлять. Налив водителю стакан воды, я погружаюсь в свои мысли.
Кастилу было недостаточно растоптать все семь лет назад? Он так жаждет продолжения?
Я годами ждала этого момента, момента, когда мне придется столкнуться с единственным мужчиной, которого я когда-либо любила, и который безжалостно раздавил мое сердце в своей ладони.
Но я никогда не думала, что меня будет так трясти, как трясет сейчас.
Гнев.
Ненависть.
Предательство – и гребаное разочарование, застрявшее у меня в горле.
Ему приносит удовлетворение издеваться надо мной?
Разрыдаться – меньшее, что я хочу в данную секунду, но я запрещаю себе проявлять слабость. Больше он никогда не увидит моих слез. Больше он никогда не услышит моего голоса. И он точно больше никогда меня не встретит.
Мои руки дрожат, когда я спокойно встаю из-за стола и тихо произношу:
– Благодарю вас, мистер Купер. Ваша консультация была весьма полезной. Я вернусь через… через несколько минут.
А затем я медленно иду в туалет и, зайдя в кабинку, очищаю содержимое своего желудка. Меня продолжает тошнить до тех пор, пока то немногое, что я съела за сегодня, не оказывается на дне унитаза.
Я совсем забыла, каково это – иметь дело со Сноу. Поэтому мы собрали так мало средств? Потому что он захотел поиграть в свои жестокие игры и уговорил спонсоров подождать?
Какой же он ублюдок, господи. Кастил не может опуститься еще ниже.
Я сползаю на пол и обхватываю плечи руками, крепко-крепко, словно боюсь, что вот-вот рассыплюсь на кусочки.