Нет, их отношения не стали образцовыми. Зак по-прежнему часто грубил и хамил ей, а Зафира все так же не до конца понимала сложный характер сына, но лед между ними тронулся. Они оба работали над тем, чтобы стать более дружной и крепкой семьей.
Когда медработники увели их в зал ожидания, я снова взяла Зака за руку и переплела наши пальцы.
– У них все будет хорошо, – заверила я, увидев угрюмое выражение его лица.
Он коротко кивнул.
– Чем займемся? – спросил он.
– Ты сегодня свободен?
Последние дни Зак практически не бывал в общежитии, ссылаясь на сильную загруженность в сервисе. До его отъезда в Арлингтон оставалось всего несколько дней, и чем ближе становился день нашей разлуки, тем сильнее я расстраивалась.
– Да, и я хочу побыть с тобой.
Мы вышли из аэропорта и направились к стоянке, где была припаркована машина Зака. Редкие, но крупные хлопья снега кружились в медленном танце и тонкой паутинкой оседали на землю. Рождество становилось все ближе, но из-за плотного графика учебы и работы я никак не могла проникнуться праздничным настроением.
– Зак, ты умеешь кататься на коньках? – с надеждой спросила я.
– Умею, но лет пять этого не делал.
– У нас с семьей была традиция перед Рождеством посещать каток. В детстве мы с сестрами даже разучивали танец снежинок и каждый год показывали его маме с папой. – Я улыбнулась старым, почти забытым воспоминаниям. – Потом Олив и Эмма выросли и стали ходить на каток с друзьями или своими парнями, а у родителей совсем не оставалось свободного времени из-за работы.
Зак остановился и обвил руками мою талию, притягивая к себе.
– Традиция номер один.
– Что? – удивленно спросила я.
– Давай это станет нашей первой традицией. Будем каждый год ходить на каток перед Рождеством. – Он заправил прядь моих волос под вязаную шапку и поправил ее, пряча мочки ушей. – И пока мы вместе, не будем нарушить эту традицию, что бы ни случилось.
– Пока?
Из-за этого слова меня пробил озноб. Как бы наивно это ни звучало, я не хотела никакого «пока».
Я мечтала об «отныне и навсегда».
Зак загадочно улыбнулся.