– Не устала? – спросил Зак, когда мы, накатавшись, купили кофе в бумажных стаканчиках и сели на ближайшую лавочку, очистив ее от снега.

– Есть немного. Надо бы возвращаться в общежитие.

Зак покачал головой.

– Давай лучше ко мне? Дома никого нет, я бы приготовил горячий шоколад, и мы бы могли что-нибудь посмотреть. – Он коварно ухмыльнулся, зная, что я не смогу устоять перед таким соблазном.

– Поехали, но фильм выбираю я!

– Значит, снова ванильная мелодрама? – Зак театрально вздохнул и потянул меня в сторону выхода из парка.

Зак

На улице уже стемнело, когда мы приехали домой. Я чувствовал себя очень непривычно в опустевшей, тихой квартире. Все ждал, что из детской вот-вот выбежит Рири и со счастливыми воплями бросится мне на шею. Но она уже была в Нью-Йорке. Мама написала полчаса назад, что они приземлились в аэропорту Ла Гуардия, где их встретил Рэйден и сопроводил в клинику, за что я был очень ему благодарен.

Мы прошли в мою комнату, чтобы переодеться в более удобную домашнюю одежду.

– Предлагаю заказать пиццу и посмотреть «Отпуск по обмену», – сказала Тина, по-хозяйски перебирая вещи в моем шкафу.

– Что за фильм?

Я медленно снял теплую толстовку, а следом и футболку.

– Там играют Кэмерон Диас, Кейт Уинслет и Джуд Лоу. Рождественская мелодрама.

– Мне нравится Кэмерон Диас. Можно посмотреть.

Наконец Тина выбрала футболку и принялась стягивать вязаный свитер, повернувшись ко мне спиной. Я присел на край компьютерного стола, неотрывно наблюдая за каждым ее движением. Футболка так и осталась в моих руках, и я комкал ткань между пальцами, отчаянно желая вместо нее прикоснуться к бархатной коже Тины. Она наивно полагала, что, отвернувшись, закроет обзор на свои прелести, но мне было на что посмотреть и с такого ракурса. Я скользил жадным взглядом по ее изящной шее и хрупким плечам, мысленно целуя каждый позвонок и опускаясь к соблазнительным ямочкам на пояснице. Когда Тина начала стягивать джинсы, я поперхнулся воздухом. На ней были бессовестно маленькие трусики из прозрачного кружева, которые ни хрена не скрывали. У меня появилось дикое желание подойти к ней и прижаться пахом к ее упругим ягодицам, но я продолжал сидеть на краю стола и любоваться ее точеной фигурой. Не знал, хочет ли она меня сейчас, пока на моем лице неравномерно заживали синяки и я больше напоминал светофор. К тому же ребра все еще болели, и я вряд ли бы смог побороться за звание лучшего любовника.

Моя футболка доходила Тине до середины бедра, но я не мог не думать о том, что под черной тканью скрывались те чертовы трусики. У меня в голове беспрерывно крутились мысли, как одной рукой я сжимаю ее талию, а другой отодвигаю кружевную ткань, чтобы…