– Что с нами случилось?

– С «нами»? Разве «мы» когда-то существовали? – тихо спросил он. Этот вопрос, заданный так легко, так быстро, заставил Талли задуматься, не вынашивал ли его Джонни годами. Его улыбка, не то горькая, не то снисходительная, не поддавалась расшифровке, ясно было одно: они замерли посреди танцпола, но Джонни все еще держал ее в объятиях.

– Это я не позволила «нам» случиться.

– Кейт думает, что я все еще в тебя влюблен.

Талли это знала – всегда знала. Они с Кейт никогда не говорили об этом эпизоде из их с Джонни совместного прошлого, упрятав его, во имя дружбы, в темный чулан памяти. Там бы ему и оставаться, но одиночество и алкоголь подточили выдержку Талли, и с губ ее невольно сорвались слова:

– А как думаешь ты?

Когда Кейт вернулась в зал, оркестр уже начал играть.

«Без ума от тебя».

Эта песня всегда вызывала у нее счастливую улыбку. У входа она ненадолго замешкалась, оглядываясь по сторонам. Столики почти опустели. Возле бара снова начинал собираться народ. В дальнем углу Мара разговаривала с какой-то болезненно худой девушкой в платье размером с носовой платок.

Этого еще не хватало.

Подавив волну раздражения, Кейт принялась пробираться через толпу. В этот момент невдалеке вспыхнул изумрудный шелк, и окружающая действительность утратила очертания.

На танцполе Талли прижималась к ее мужу. Руки Джонни так привычно лежали у нее на талии, словно провели там полжизни. Звучала музыка, но они стояли неподвижно – две статуи среди пестрого мельтешения танцующих пар. Талли смотрела на него снизу вверх с таким выражением, будто за миг до этого предложила ему переспать.

У Кейт дыхание перехватило. На секунду ей показалось, что ее стошнит.

Ты всегда была запасным вариантом.

Она это знала – смирилась с этой мыслью за годы, но ведь реальность не перепишешь.

Песня закончилась, Джонни отступил от Талли. Обернулся и увидел Кейт. Преодолев бездну переливающихся платьев и сверкающих драгоценностей, их взгляды встретились. И тут же, на глазах у сотен возможных свидетелей, Кейт расплакалась. Устыдившись своих слез, она вышла из зала.

Ну ладно, выбежала.

Внизу, возле лифтов, она принялась судорожно давить на кнопку.