У Конни защипало в глазах.

– Я не хочу, чтобы мне предлагали работу из жалости, мистер Хэйес, – сказала она.

– Хотелось бы мне, чтобы моя собственная дочь вела себя с таким достоинством, но я считаю, что гордость не нужно возводить в абсолют. Гордыня не только смертный грех, но и неизбежно приводит к одиночеству.

С ней делился своими взглядами на жизнь один из самых богатых людей в Дублине.

– Спасибо, мистер Хэйес, я вам очень признательна за ваше предложение. Могу я подумать?

– Мне бы хотелось, чтобы ты приняла его сразу. Получить это место мечтает целая толпа претенденток. Так что соглашайся, и – вперед!

Вечером Конни позвонила матери:

– Я выхожу на работу в отель «Хэйес». В понедельник состоится его торжественное открытие, и меня предпочли сотням претендентов на должность первого администратора. Только представь себе, моя фотография появится во всех вечерних газетах! Это придумали люди из службы по связям с общественностью.

Конни была крайне возбуждена, а вот на мать эта новость не произвела никакого впечатления.

– Они хотят сделать из тебя типичную безмозглую блондиночку, которая скалит зубы фоторепортерам, – ядовито прокомментировала она сообщение дочери.

Сердце у Конни окаменело. Она досконально выполняла все указания матери: закончила курсы секретарей, жила у своих кузенов, нашла работу. Почему же мать столь высокомерна?!

– Если помнишь, мама, лично я хотела пойти в университет и выучиться на юриста. Вышло иначе, и теперь я делаю все, что в моих силах, чтобы устроить свою жизнь. Жаль, что ты так относишься к этому. Я думала, ты обрадуешься.

Мать тут же пошла на попятный:

– Извини, я не хотела тебя обидеть. Видишь ли, живя здесь, мне поневоле приходится быть острой на язык. Мои родственнички не устают повторять, что я – вылитая тетя Кэти, а ты знаешь, что это была за штучка, о ней в нашей семье до сих пор ходят легенды.

– Ладно, мама, я не обижаюсь.

– Нет-нет, мне действительно стыдно. И я горжусь тобой. А язвить принялась только потому, что ненавижу публику вроде этого Хэйеса, с которым твой отец играл в гольф. Он наверняка знает, что ты – нищая дочка Ричарда, и дал тебе работу, чтобы покрасоваться в роли благодетеля.

– Вряд ли ему об этом известно, мама, – хладнокровно солгала Конни.

– Впрочем, ты, вероятно, права, откуда ему об этом знать. Ведь прошло почти два года. – В голосе матери звучала грусть.

– Я еще позвоню тебе, мама, и расскажу, как устроилась.

– Обязательно позвони, Конни, девочка моя, и не обращай внимания на мой тон. Все, что у меня осталось, – это моя гордость, и я не стану унижаться перед всеми этими… Сейчас я ношу голову еще выше, чем прежде.