Нил долго молчал.

– Мы договорились не заводить детей. – Он изо всех сил старался говорить спокойно.

– Мы и не собирались пока что, но…

– Но к счастью, есть еще время все изменить. – Он посмотрел на Кэти, его лицо вытянулось, глаза стали холодными.

– Ты хочешь, чтобы я от него избавилась? – спросила она.

– Я хочу, чтобы мы это обсудили, да.

– Мы вместе ходили на демонстрацию, добиваясь права женщины решать самой, – сказала Кэти. – Ты помнишь тот день?

– Конечно помню. Я как раз об этом и говорю. Это и есть право выбора. – Нил искренне в это верил.

– Право женщины, – тихо повторила Кэти.

Пауза казалась бесконечной. Нил потрясенно смотрел на нее:

– Ты хочешь сказать, что мы не вместе, что внезапно все стало зависеть от того, чего хочешь ты, а не мы? А где мое право выбора, быть или не быть отцом, скажи, пожалуйста? – Нил дрожал, говоря это.

– Тут все не так, Нил.

– Но это так! – закричал он. – Мы договорились в ту ночь на площади Синтагма, мы решили в ту ночь, что будем вместе всегда, что мы не обзаведемся детьми… Мы согласились с этим, никто ведь не приставлял пистолета к твоей голове…

– Мы не имели в виду «всегда» без детей, – жалобно произнесла Кэти. – Так уж случилось, и все.

– У нас есть еще время, масса времени, чтобы решить сейчас.

– Я тебе не верю. – Кэти была в ужасе.

– Я не чудовище. Мы оба на это согласились годы назад, что если вдруг случайно… и конечно, я не виню в этом тебя… Тут мы оба… Но есть еще шанс все изменить, исправить ошибку, а потом, позже, если мы захотим ребенка, то это будет по общему согласию и по плану.

– Так ты совсем не рад? Неужели тебе совсем неприятно? – Кэти, не доверяя собственному голосу, замолчала.