Уит убрал руки в карманы.
– Ну? Что-нибудь чувствуете?
Но у меня остался последний вопрос.
– Мой дядя думает, что нашел гробницу Клеопатры?
Уит поколебался, нахмурившись. На его скулах заиграли желваки. Я ждала, но он упорно молчал: его моральный компас отказывался указывать куда-либо, кроме как строго на север.
За исключением тех случаев, когда это было неудобно для
– Ты не можешь ответить, не так ли?
Уит печально улыбнулся.
– Я не могу говорить о раскопках вашего дяди. Что-нибудь чувствуете в этой комнате?
Доверие далось нелегко, но я чувствовала, что мы будем ходить вокруг да около и ни к чему не придем, если один из нас немного не уступит. Я могла бы сделать все сама, вернуться, пока Уит спал, но я устала нести чужую магию в одиночку. Она была слишком важной, слишком мощной, чтобы справиться с ней одной. А помощь – вот она, стоило только попросить. Я указала на левую сторону и сказала Уиту правду.
– Да, но мой дядя ищет не там. За этой стеной что-то есть. Он должен копать там.
– Вы уверены?
Я кивнула.
Уит одобрительно улыбнулся.
– Отличная работа, Оливера.
Я лежала и разглядывала брезент, мягко шуршащий по разрушенным каменным стенам моей временной спальни. Все подтверждало мои подозрения о странном поведении
От мыслей у меня кружилась голова. Такая находка всколыхнула бы каирское сообщество, и десятки иностранцев отправились бы в Египет в поисках кусочка истории. Служба древностей поспешила бы в Филе и занялась раскопками, чего меньше всего хотел мой дядя. Но я до сих пор не знала, какое отношение его открытие имело к моим родителям. Почему он намеренно повел их в пустыню?