Я отступила еще на шаг. Уит не двигался, охваченный холодной яростью. Его руки все еще были скрещены на широкой груди. Я всегда забывала, как он возвышался надо мной, занимал так много места, что я не могла видеть ничего, кроме него.

– Прошлой ночью в моей комнате никого не было.

Губы Уита превратились в тонкую линию.

– Чушь собачья.

– Даже если кто-то и был, это не твое дело.

Его пальцы впились в кожу.

– Почему вы здесь, Оливера?

Вопрос Уита застал меня врасплох. Мои мысли заметались в разных направлениях, ладони вспотели. Я не могла понять, почему он спросил об этом. В его голосе звучало подозрение – как будто это мне было что скрывать, а не наоборот.

Я старалась говорить спокойно.

– Я здесь, чтобы узнать, что случилось с моими родителями. Я здесь, потому что хочу найти Клеопатру.

– Неужели?

Я кивнула.

Уит сделал шаг вперед.

– Я думаю, вы что-то скрываете от всех нас.

Гнев заклокотал у меня в горле. Как он смел загонять меня в угол, когда сам мастерски хранил секреты? Уит знал, что мои родители не заблудились в пустыне. Знал, что мой дядя был таким же коррумпированным, как и сотрудники Службы древностей, которых он якобы ненавидел. Это лицемерие выводило меня из себя. Я запустила руки в волосы. Молчание очень раздражало, ведь мне хотелось кричать. Слова застревали у меня на языке, обжигали изнутри. Я вспыхнула, поддалась настойчивому реву, который требовал, чтобы я что-то сделала, и зашагала прочь от Уита.

Он не отступал.

– Черт возьми, Оливера! Мы еще не закончили этот разговор.

Я проворно обогнула колонну, намереваясь оторваться от него, и нырнула в маленькую комнату, которая вела в другую, поменьше. Как только я переступила порог, во рту у меня появился вкус роз. Я остановилась, и Уит врезался в меня. Я пошатнулась, но он сильной рукой обхватил меня за талию.