– Можно было и предупредить, – сухо произнесла я.

Он остановился передо мной, и мыски его ботинок коснулись моих.

– Нам нужно поговорить, Оливера.

Голос Уита был хриплым и нетерпеливым. Каждым словом он будто закладывал кирпичик разочарования в основание своей крепости.

– О чем?

Он едва не прожег меня взглядом.

– О прошлой ночи.

– О прошлой ночи, – повторила я. Уит скрестил руки на груди. Я встала, решив, что, возможно, будет лучше продолжить разговор на ногах. – Что ты хотел мне сказать?

Он услышал, что ко мне приходила мать? Или собирался накричать на меня за поцелуй?

Я надеялась, что последнее. По крайней мере, об этом я могла поговорить.

Уит сердито посмотрел на меня.

– Вы знаете, о чем. Перестаньте увиливать, мне это не нравится.

– Мне больше не нужны разъяснения по поводу вашего семейного положения, – сказала я.

– Замечательно, – сказал Уит. – Но я имел в виду не это.

– Вот как. – Я с трудом сглотнула. – Не это?

Уит медленно покачал головой, и в глубине его холодных глаз блеснул опасный огонек.

– Кто, черт возьми, был в вашей комнате прошлой ночью?

Кровь отхлынула от моего лица. Мы с мамой были осторожны и разговаривали так тихо, что даже я с трудом разбирала ее слова, хотя мы сидели всего в футе друг от друга.

Моя мать была права: Уит спал чутко. Я нахмурилась. Откуда она могла это знать?

– Я подожду, пока вы придумаете правдоподобное объяснение. – Уит нахмурился. – Скорее всего, солжете мне.