Я: Бортпроводники, пилоты… Линкольн арендовал этот самолет у дома престарелых или что вообще происходит…

Уолкер: Разве это не здорово? Они уже раздали печеньки? Можешь взять мне несколько?

Я: Почему тебе все это не кажется странным? Я никогда не видела подобного!

Уолкер: Возьми для меня немного печенья, ангельское личико. Я чертовски сильно тебя люблю.

– Ты спрашиваешь Уолкера о Бабушкиных авиалиниях, не так ли? – невинно спросила Монро.

– Бабушкины авиалинии?

Блэйк развела руки, указывая на все вокруг нас.

– Линкольн и Ари сделали все это, чтобы убедиться, что ни один мужчина или женщина до 50 лет не смогут приблизиться к нам.

Монро ухмыльнулась.

– Ради шутки над Линкольном я бы вышла замуж за Эдну или Мэйбл только из-за их печенья.

Странный, шокированный смешок вырвался из моего рта… как раз тогда, когда Эдна и Мэйбл шли по проходу, катя перед собой тележку, на которой стоял целый чайный сервиз и поднос с шоколадным печеньем.

– Вот, голубушка, мы только что их подогрели, бери столько, сколько хочешь. – Она взяла поднос морщинистой рукой и протянула его мне.

Я уверена, что выглядела как сумасшедшая. Мой взгляд переместился с печенья на их свитера с кошачьим принтом… на Блэйк и Монро, которые смотрели на меня с широкими улыбками на лицах. Я просто не была уверена, шутка это или нет.

– Спасибо, – наконец выдавила я и, медленно поднеся печенье ко рту, нерешительно откусила… В то же мгновение во рту произошел взрыв вкуса, потому что, о святое печенье. – Мне так нравится! – воскликнула я, мои глаза расширились от восторга. – Это невероятно!

Я откусила печенье еще раз – не могла удержаться. На моменте, когда заканчивала первую печеньку, в голове уже начал крутиться вопрос, сколько штук я смогу съесть.

Блэйк и Монро обменялись понимающими взглядами, их губы дернулись от сдерживаемого веселья.