– Я же говорила, – ухмыльнулась Монро. – Печенье Мэйбл легендарно. – Она взяла себе одно. – Я бы хотела каждый день есть их, а не мужские конфеты.

– То же самое, – сказала Блэйк с набитым ртом, крошки прилипли к ее розовой помаде. – Эти малыши – моя мечта.

– Окей, давайте проясним… Линкольн и Ари купили этот самолет… а затем наняли, – я взглянула на Мэйбл и Эдну, которые наливали нам всем чай, – возрастной экипаж, и все для того, чтобы другие парни не разговаривали с вами?

Блэйк кивнула.

– Технически… Линкольн все это начал.

– Он тратил слишком много денег на выкуп всех мест в первом классе, поэтому решил, что я должна летать частным самолетом. И только «возрастной» экипаж подошел под его требования, – Монро хихикнула, будто то, что она только что сказала, не было безумием.

Блэйк фыркнула, увидев выражение моего лица, и заколола свои великолепные светлые волосы крабиком.

– Ты ведь помнишь момент со своим парнем-вратарем, который остановил игру и пустил шайбу в барьер… только потому, что какой-то незнакомец осмелился заговорить с тобой… так ведь?

– Наши парни… гиперопекающие… – наконец сказала я ошеломленным тоном.

– «Гиперопека» – то слово, которое способно их описать, – согласилась Монро и взяла еще одно печенье.

Я взяла телефон, чтобы написать Уолкеру.

Я: Прости, печенек не осталось.

Я: Прости, печенек не осталось.

Уолкер тут же отреагировал.

Уолкер: Все хорошо. Мне известна как минимум одна вещь, которая имеет вкус намного лучше, и я уверен, что совсем скоро ее попробую.

Уолкер: Все хорошо. Мне известна как минимум одна вещь, которая имеет вкус намного лучше, и я уверен, что совсем скоро ее попробую.

Моя вульва. Он определенно говорил о ней.

Я откинулась на спинку сиденья, стараясь не краснеть, в то время как Мэйбл и Эдна наливали нам чай, а мы ели испеченное ими печенье.

С удовольствием жуя свою еду и потягивая чай, я точно понимала одно… Бабушкины авиалинии – лучшие.

* * *