Он делает фальшивый маневр вправо, а я мчусь вперед, и когда он начинает выправлять руль, я уже на полмашины впереди.
Я проношусь мимо него.
Не задевая.
Никаких соприкосновений.
Халлоран резко исправляет свой курс и, взглянув в зеркало, я вижу, как он уходит в занос и оказывается на гравии.
– Да, Риггс. Да! – Кричит Хэнк с волнением в голосе. – На данный момент ты третий.
И на третьем месте я и финиширую.
Мой первый подиум в «Формуле‐1».
Голова кружится от счастья.
Я подъезжаю к специальной отметке, и у меня щемит в груди от сдерживаемого восторга.
Я выхожу из машины и прыгаю в объятия своей команды.
А потом все как в тумане.
Трофей.
Брызги шампанского.
Резь в глазах. Боль от улыбки на моих щеках.
Я впитываю в себя каждую секунду этого события.
Но по мере того, как адреналин спадает, я начинаю думать.
Я понимаю, что мои действия в тот момент, возможно, и были оправданы – во всяком случае, в моей голове, – но они точно не были санкционированы.
И когда камеры удаляются, и пресса переходит к следующему гонщику, я вхожу в гараж и оказываюсь в чертовски сложной ситуации.