Изменил ли я свой рейс и отправился домой без команды и забронированного жилья?

Ага. Так и было.

Проигнорировал ли я все сообщения, телефонные звонки и дымовые сигналы, которые Камилла пыталась отправить в мою сторону?

Опять же, да.

Есть ли причина, по которой последние два дня я хожу в свою квартиру через черный ход, чтобы не проходить мимо ее квартиры и случайно не столкнуться с ней?

Еще как есть.

Да, я совершил пресловутое преступление, но мое преступление принесло «Моретти» достаточно очков, чтобы, по крайней мере, сохранить за собой право занять более высокое место в Кубке конструкторов [15], чем у них было за последние пять лет.

Просто смехотворно.

Без сомнения, Уилсу-младшему и Мике надоело слушать, как я жалуюсь на это. Тот факт, что они перестали отвечать на мои сообщения сегодня, хотя всегда отвечали на них, говорит о многом.

Но, черт возьми, боже. Это по-прежнему раздражает меня сорок восемь часов спустя. Все еще гложет меня.

У меня до сих пор неприятный привкус во рту.

«Это твое второе предупреждение, Риггс. У тебя есть только три предупреждения, прежде чем наш временный контракт будет расторгнут и ты покинешь команду. Все понял?»

Понял ли я, мать твою? Да. Я читал контракт. Знаю правила. Я действовал импульсивно.

Кое-что, о чем ты слишком хорошо знаешь, верно, Камилла? Разве не из-за этого мы оба оказались в такой ситуации? Из-за твоего импульсивного желания поцеловать меня?

Христос милосердный.

Она причинила мне боль.

Чертовски сильную боль, а я не позволяю такому случаться. Ведь я никого никогда к себе не подпускаю.

Но я впустил ее. Очевидно. И теперь чувствую себя в еще большей заднице, чем когда-либо, и не совсем уверен, что с этим делать.