На мою руку опускается ладонь Сойера. Неспешно перебирая мои пальцы, он слушает перепалку родителей, тихо посмеиваясь, а я не могу оторвать взгляда от наших переплетенных рук. С его стороны это больше похоже на неосознанный и будничный жест, потому что Сойер и раньше часто так делал во время просмотра фильмов, но от этого для меня эта картинка не становится менее завораживающей.

– Если бы ты не доплыл до меня, – не успокаивается мама, – я бы вышла за красивого короля, который любит танцевать.

– Я тебе выйду за короля!

Перепалка родителей могла бы продолжаться еще долго, но хлопает входная дверь, и от мысли, что вернулась Фелис, мне становится неуютно, теряется ощущение, будто я нахожусь в безопасном прошлом.

Остановившись в дверном проеме, Фелисити стоит в куртке с накинутым на голову капюшоном и роняет на пол длинную жуткую тень.

– У меня для вас сюрприз, – говорит она, даже не раздевшись. – Готовы?

Фелис скидывает капюшон, и по ее плечам рассыпается копна светлых волос. Тот же тон, что и у меня. Я едва сдерживаю крик ужаса.

– Райлс, – шепчет на ухо Сойер. – Эй, полегче, ты мне сейчас руку проткнешь.

Я наконец замечаю, что стальной хваткой сжала ладонь Сойера, а ногти впились в его кожу.

– Дорогая, тебе так идет!

– У Дафны, девочки из актерской труппы, мама работает колористом в салоне. Я спросила, может ли она меня покрасить, она согласилась, и мы отпросились с репетиции. Теперь я точно вписываюсь в образ Джульетты.

– У Шекспира нигде не упоминается, что Джульетта была блондинкой, – щурюсь я.

– Я брала за основу экранизацию пятьдесят четвертого года, она у меня самая любимая.

– Окрашивание в салоне – недешевое удовольствие, – как бы невзначай говорю я. – К тому же надо постоянно поддерживать цвет.

– Правда? – интересуется папа, рассматривая мои волосы и, видимо, подсчитывая примерное количество моих походов в салон.

– Мама Дафны сделала это бесплатно. Она очень добрая женщина.

Судорожно пытаюсь вспомнить, кто такая Дафна, но не получается, в постановке принимает участие слишком много народу.

– Ну-ка покрутись, – с улыбкой просит мама. – Боже мой, со спины вылитая Райли! Теперь вас точно будут считать сестрами.

– Не делай этого, – едва слышно просит Сойер. Его ладонь лежит на моем плече, а большой палец скользит вверх-вниз. Это успокаивает, но не так сильно, как хотелось бы.

– Что именно?