В приподнятом настроении я захожу в кухню, чтобы выпить фреш. Увидев меня, Фелис роняет ложку в миску с молоком и хлопьями.

– Доброе утро, – пропеваю я, доставая из холодильника сельдерей и зеленое яблоко.

– Твои волосы…

– Покрасилась в натуральный, мы с мамой вчера допоздна проторчали в салоне. Кстати, встретила там маму Дафны, она передавала тебе привет.

Фелисити снова роняет ложку, но ничего не говорит.

Кислое выражение ее лица еще сильнее поднимает мне настроение. Мысль о том, что она вновь решит перекраситься в такой же цвет, никак не задевает меня. Сойер прав – даже если внешне она станет моей копией, мы все равно будем разными, слишком разными. И, в отличие от Фелис, мне больше не нужно притворяться, а носить маску – жутко выматывает, по себе знаю.

Надев куртку и накинув на плечо сумку, я обуваюсь и выбегаю на улицу. Подхожу к дому Сойера как раз в тот момент, когда он выходит на крыльцо. Увидев меня, он резко замирает и раскрывает рот от удивления. Лямка рюкзака медленно сползает с его плеча и скользит вниз по руке, а затем с глухим звуком рюкзак падает на крыльцо.

– Будешь встречаться со мной? – спрашиваю я, расправив руки. – Или в твоем вкусе только блондинки?

– Я будто домой вернулся.

От его слов в моей груди разливается тепло. Сойер сокращает расстояние между нами и целует меня. Глубоко, властно, так, словно заявляет на меня свои права, и я совсем не против.

* * *

– Вы отвратительны, – слышу я голос Ви, и это заставляет меня рассмеяться прямо в губы Сойера. – Вы в кафетерии, тут люди едят вообще-то.

Сойер отрывается от моих губ, и я тотчас жалею, что мы не прогуляли школу, чтобы провести весь день вдвоем. Кому нужны уроки, когда у меня сердце искрится и трещит просто от того, что ладонь Сойера лежит на моей талии?

– Сегодня премьера мюзикла, – напоминает Ви. – Разве ты не должен репетировать или общаться со своими потрепанными друзьями вместо того, чтобы пытаться съесть мою подругу?

– Она всегда такая злюка? – спрашивает меня Сойер, отправляя в рот ломтик картошки фри.

– Ви расформировала наш стол, – я киваю в сторону нашего бывшего столика, за которым сегодня нет даже футболистов.

– Расформировала стол «Звезд»? – Сойер чуть двигается, и его колено касается моего бедра, отчего кожу начинает приятно жечь. – Разве это преступление не равно поджогу Библии?

Ви кивает.

– Именно. Я преподаю урок британской монашке. Она спрашивала совета у Райли по поводу лидерства, а значит, не справляется. Раньше мне казалось, что нужно бороться с этой стервой, но теперь я понимаю – нужно отдать ей вожжи правления, это же ее и потопит. А я буду сидеть в первом ряду с попкорном и смотреть, как британская версия Титаника идет на дно.