– Она знала, что я заноза в заднице. Она знала, что я был трудным и непредсказуемым и со мной тяжело общаться. Но ничего не знала о воспитании депрессивного ребенка.

Я подаюсь вперед и упираюсь локтями в стойку, с трудом сдерживая желание обнять Гаррета. Боль и вина, которые он так долго носил в себе, наложили отпечаток на его личность. Гаррет склонен во всем винить себя, а не болезнь, которая его мучает.

– Но это была не твоя вина, – говорю я.

Он поднимает глаза и смотрит мне в лицо, а потом быстро сглатывает и выдавливает подобие улыбки.

– Я знаю… или, по крайней мере, начинаю это понимать. Но и не ее тоже. Она пыталась… Я очень в это верю.

– Я тоже, – отвечаю я, кусая губу. – Мне просто жаль, что ты был вынужден так долго это скрывать. Я имею в виду, ты скрывал это от меня пятнадцать лет.

– Мия… – он с нежностью произносит мое имя. Я наклоняю голову и жду. – Я скрывал это в первую очередь от тебя. Я сделал все, что мог, чтобы люди не видели этого. Но спустя какое-то время мне показалось, что… меня больше никто не замечает. Было легче оставаться в одиночестве, наблюдать со стороны и никогда не ставить себя в уязвимое положение. Это тянулось десять лет.

– Прости, – шепчу я.

Сердце обливается кровью. Теперь я знаю, что Гаррет провел так много времени в одиночестве, и не потому, что ему того хотелось, а потому, что это был единственный способ скрыть свои печальные секреты.

– Когда Пол был в больнице, мама сказала мне кое-что о тебе. Что ты принесла мне покой, слегка успокоила мою манию.

– Ты думаешь, это правда? – спрашиваю я, молясь про себя, чтобы так оно и было.

Хочу подарить ему все, что в моих силах.

– Да. Я думаю, мне все еще требуется серьезная помощь – помощь, за которой мне, вероятно, следовало обратиться давным-давно, но я уверен, что у тебя это получится лучше. Потому что рядом с тобой я могу быть самим собой, Мия. Я иногда могу показать тебе уродливую сторону моей жизни, а ты можешь показать мне свою, и это нас не отпугнет.

Закусив губу, я сдерживаю улыбку. Когда я этим летом приехала в дом у озера, в моей жизни царил полнейший хаос. Да, у меня была власть над мужчинами, потому что я слишком стремилась быть сексуальной и чересчур сильно боялась стать уязвимой. Я мечтала о жизни, о которой мне не хватало смелости просить. Но всего за месяц я дошла до того, что могу носить свою сексуальность как нашивку на рукаве без стыда и страха.

И все благодаря Гаррету – ведь он ни разу не дал мне почувствовать себя чьей-то наивной игрушкой.

– И все, что ты сказал мне по видео… Это было правдой?