– Но как же Элла? – Розанна пришла в ужас. – Разве она не имеет права выбора?

– Карлотта приняла решение. Она считает, так будет лучше.

– А после ее смерти? Что тогда?

– Розанна, Карлотта передала тебе письмо. Думаю, оно объяснит ситуацию лучше, чем я. Я отдам его тебе после ужина. А теперь, пожалуйста, давай поговорим о чем-то более радостном. Как поездка в Нью-Йорк?

– Очень хорошо… И очень плохо. – Розанна гоняла по тарелке печеный картофель. – Стивен замечательный, но я встретила людей, знакомых с Роберто и его любовницей Донателлой Бьянки.

Лука поднял брови.

– Он вернулся к ней?

– Да.

– Они друг друга стоят! Из одного теста.

– Триш так и сказала: они друг друга стоят.

– Триш?

– Жена клиента Стивена из Нью-Йорка. Она дружит с Донателлой и Роберто. Поначалу было немного неловко, но мне показалось, что она хороший человек. Ее муж – миллиардер с замечательной коллекцией. Он отвел меня в маленькую комнату с великолепным рисунком Мадонны. – Розанна жестом показала размер. – Он сказал, автор рисунка – Леонардо да Винчи. Похоже, он заплатил за него миллионы долларов.

– Правда? – Лука помолчал, а затем спросил: – Этот рисунок… где он его взял?

– Не знаю. Он сказал, это секрет, и, наверное, мне не следовало тебе рассказывать. Возможно, знает Стивен. Можешь спросить. А что?

– Да нет, – пожал плечами Лука, – ничего.

В течение вечера подозрения Луки росли, как на дрожжах. Извинившись, он рано вернулся в комнату, отчаянно пытаясь собраться с мыслями: Донателла, друг-коллекционер, небольшой рисунок Мадонны в стиле Леонардо… Одна и та же история – или просто совпадение?

На следующее утро, когда Элла и Розанна сидели на кухне, а Нико завтракал, Лука пошел в кабинет. Он просмотрел адресную книгу сестры и нашел номер галереи Стивена.

– Стивен, это Лука Меничи. Извини, что беспокою! Вопрос может показаться странным, но вчера вечером Розанна рассказала мне о рисунке Мадонны, хранящемся у твоего клиента в Нью-Йорке.

– Правда? Ей не следовало об этом упоминать, – строго сказал Стивен.

– Она никому больше не расскажет, не волнуйся. Но почему это секрет?