Кейд врывается в палату, как на ринг. Он бросается ко мне, и я еле сдерживаюсь, чтобы не засмеяться над свирепым выражением его лица. Смерть мамы стала для него серьезной травмой, и я понимаю, как он обеспокоен сейчас.

Мы много говорили о ней. Изабель Эмма Итон. Женщина с очаровательными голубыми глазами, с которой они вместе бросали монетки в колодец желаний.

– Ред, – выдыхает он и притягивает меня к себе, от него пахнет соснами и потом. Самый мужественный аромат.

Он приехал прямо с полей. Харви отвез меня в больницу, а Ретт на квадроцикле отправился на поиски Кейда. Хоть я и так все время держала себя в руках, но его присутствие успокаивало.

– Как ты себя чувствуешь? Я приехал, как только смог. – Широкой ладонью он поглаживает меня по голове, и я закрываю глаза. Мне нравится, когда он так делает.

– Уже лучше, – отвечаю я, когда он целует меня в лоб.

– Все в комнате ожидания. Я сказал им уйти.

Я хихикаю, но начинается сильная схватка. Я стискиваю руку Кейда и ловлю ртом воздух, но изо рта вырывается безумный ревущий звук.

Он продолжает гладить меня по волосам и не отнимает руки, хотя я сжимаю ее изо всех сил. Мы ходим. Я качаюсь на фитболе. Сижу в ванной. И когда поднимаю глаза на Кейда, говорю:

– Мне жаль, что после этого волшебство исчезло.

Он отвечает:

– Ничего страшного, я пережил достаточно отелов.

Мой истерический смех перерастает в схватки, более продолжительные и сильные, чем все предыдущие, и когда они наконец отпускают, Кейд помогает мне лечь в постель. Я говорю ему:

– Я знаю, что ты не сравнивал меня с коровой.

– Я бы никогда, – с усмешкой отвечает он. И как бы сильно не хотелось ударить его за шутку, все же тянет его обнять.

Этот мужчина, который еще пару месяцев назад казался таким холодным и печальным, перевернул весь мой мир и научил ценить себя. Не так, как я ценила раньше, совсем иначе: проще, спокойнее. Ценить себя просто потому, что это я.

Кроме того, он принес незнакомое мне прежде чувство удовлетворения собой. Чувство гордости и сопричастности. Он словно открыл мне глаза.

С самого начала все с Кейдом Итоном шло наперекосяк. И ни у него, ни у меня в жизни ничего не происходило правильно.

Так что, может, эта неправильность идеальна для нас?

Я теряю сознание в море нежного шепота, крепких объятий и сводящей с ума боли. Моментами я жалею об отказе от эпидуральной анестезии.