– А потом, когда мы перестали играть в его гребаную игру, он взбесился. Наверное, искал способ вернуть контроль над ситуацией, убедиться, что не потерял рычаг давления на нас. – Рэнсом заправляет прядь моих волос за ухо, глядя на меня сверху вниз. – Уиллоу, ты сказала, что он хотел использовать тебя как рычаг давления, верно?

Я киваю.

– Да. Он сказал, что собирается использовать меня, чтобы получить от вас то, что ему нужно, потому что я вам небезразлична.

Вик постукивает пальцами по бедрам, поддерживая ровный ритм.

– Возможно, он думал, что, забрав Уиллоу, заставит нас снова играть по его правилам.

– Или это было наказание, – добавляет Мэлис. – Ведь он с самого начала хотел заполучить Уиллоу, а мы не смогли ее доставить. Очевидно, он все это время держал на нас зуб.

– Вы сказали… – мой голос срывается, я облизываю губы и пытаюсь снова заговорить: – Вы были уверены, что Икс хотел меня, потому что я была девственницей и он мог продать меня или что-то в этом роде, да?

Все трое с мрачным видом кивают.

– Но Дариус сказал, что в любом случае убьет меня, – возражаю я. – Даже если вы дадите ему то, что он хотел, он желал мне смерти. Он хотел, чтобы я страдала.

От одного этого слова кровь в жилах стынет, и я смотрю на тлеющие остатки костра в яме, которую ребята вырыли, и снова радуюсь, что этот человек мертв и не может причинить мне боль.

Братья выглядят злыми, как черти, когда снова слышали это.

– Кусок гребаного дерьма, – рычит Мэлис, сплевывает в яму, а затем начинает засыпать пепел землей.

С помощью какого-то катализатора тело сгорело быстро. Покончив с останками, мы возвращаемся в машину. Едем домой в тишине, и я облегченно вздыхаю, когда понимаю, что парни везут меня на свой склад.

Сейчас я хочу быть с ними. Пусть опасность и миновала, это единственное место, где я чувствую себя по-настоящему в безопасности.

– Мы заберем твою машину позже, – обещает Рэнсом.

Я моргаю, вспоминая, что она припаркована рядом с «Нордстромом».

– Все в порядке. Мне она сейчас не нужна.

Как только мы возвращаемся к ним, Вик сразу же направляется на кухню. Уже поздний час, и он начинает готовить ужин, с головой погружаясь в приготовление чего-то потрясающе пахнущего.

Рэнсом ведет меня наверх и говорит, что я могу принять душ, если захочу, и я благодарна ему за это. Хотя Дариус едва прикасался ко мне, я все еще чувствую его руки на своей коже и холодное дуло пистолета у своей спины.

К тому же приятно быть чистой и вдыхать ароматы гелей и мыла, которыми пользуются парни. Рэнсом оставляет для меня кое-что из своей одежды на тумбочке в ванной, и, как только я принимаю душ и вытираюсь, надеваю его футболку – она мне великовата, но такая удобная.