– Предупредить?

– Да. Отправлю его на недельку в отпуск. Так у него будет достаточно времени, чтобы отдохнуть за городом.

– Что? – она выбирается из моих объятий и отодвигается. – Я не могу удерживать тебя целую неделю.

– Динь, – прижимаю я палец к ее губам. После того, что я узнал, тренировки беспокоят меня меньше всего. – Хоккей подождет. Сейчас нет ничего важнее тебя. Я освобожу расписание. Скажу тренеру, что не приду на завтрашнюю тренировку. Так смогу сходить с тобой на прием, если хочешь. Или просто остаться дома и подождать, когда ты вернешься. В любом случае я рядом и никуда не собираюсь.

* * *

Холодный душ и несколько пропущенных приемов пищи пробудили в Серафине зверский аппетит. Когда наш заказ доставляют, она съедает почти столько же, сколько и я. Учитывая, что сам я чертовски проголодался, это говорит о многом.

– Кстати… – поморщившись, она опускает почти доеденный сэндвич с курицей. – Чейз ничего не знает.

– Я уже догадался. Есть причина, почему ты скрываешь это от него?

Поскольку Серафина и Чейз довольно близки, меня удивляет, что она умолчала о чем-то настолько важном. Она слегка прикусывает губу, но тут же отпускает ее.

– Мужчины тоже могут быть носителями, но мама хотела выбрать правильное время, чтобы поговорить с ним об этом.

– Понимаю, – я беру еще немного картошки фри с середины стола, где мы составили все блюда, чтобы каждый мог выбрать, что захочет. Уже и так понятно, что на этой неделе я не собираюсь беспокоиться о сбалансированном питании. Как и ходить на занятия в колледж. – Можешь рассказать мне подробнее о мутации BRCA, Сер?

Конечно, при первой же возможности я собираюсь пуститься в исследование, но сейчас мне хочется, чтобы Сера в общих чертах и без прикрас рассказала о том, с чем мы имеем дело.

– Наличие гена BRCA1 говорит о повышенной вероятности того, что я заболею раком молочной железы и яичников, – она крепче сжимает стакан с холодным чаем.

От ее слов у меня замирает сердце.

– Существуют ли какие-то меры? Дополнительная проверка организма?

Таким образом я пытаюсь узнать, помогут ли ей дополнительные финансовые вложения. Я готов на что угодно.

– Эм, ну… – поджимает губы Серафина. – В возрасте от тридцати пяти до сорока лет врачи рекомендуют провести профилактическую операцию. Другими словами, мне нужно решить, когда именно они удалят мне яичники и отрежут грудь. Разве для такого существует подходящий возраст? – по мере того как она говорит, ее голос дрожит все больше, пока снова не срывается.

Мне ненавистна сама мысль о том, что она подвергнется чему-то настолько ужасному, даже если это необходимо.