– Спасибо, Рэйч, мне стало немного легче, – усмехается он и встает, чтобы выкинуть коробку с едой в мусорку. Открывает холодильник, достает пакет с соком и, потрусив, обнаруживает, что тот пуст. – Искренне не понимаю, как он выжил после переезда от родителей.

– На вечеринке по случаю моего дня рождения вы казались счастливыми.

– Ага. Мы тогда уже месяц как разъехались, – от шока моя челюсть чуть не падает на пол. – Но мы решили не портить тебе праздник и притвориться, что все отлично.

– Майк, мне так жаль.

Заметка бог знает какая: найти Николь Присли и сказать ей, какая она стерва, раз бросила моего брата.

Майк устало потирает шею и, медленно выдохнув, вновь смотрит на меня:

– Я не знаю, как сказать родителям, а особенно маме, что мы разошлись. Ее удар хватит, учитывая, как она любила Ник.

– Начни с того, что мерзавка разбила тебе сердце. После этого наша милая мама превратится в гарпию, которая готова разорвать каждого, кто посмеет обидеть ее детей.

Майк тихо смеется и, качнув головой, немного расслабляется. Только сейчас понимаю, что перемены в его настроении начались уже давно. Ник все меньше появлялась у нас дома, а брат становился мрачнее тучи, хотя его и так нельзя назвать весельчаком.

Он отталкивается от столешницы, сокращает между нами расстояние и вдруг приобнимает меня за плечи. Его щека касается моей макушки, и я заметно напрягаюсь, так как в последний раз он так делал в старшей школе и засунул мне за шиворот червяка.

– Искренне надеюсь, что это жест любви, а не очередная пакость в стиле детского сада, – бормочу я, и грудь Майка сотрясается от беззвучного смеха.

Он целует меня в макушку и трепетно сжимает мое плечо.

– Я рад, что твоя жизнь выстраивается так, как ты сама этого хочешь, Рэйч, – шепчет он мне в волосы. – Надеюсь, тебе никогда не придется надевать маску, чтобы спрятать от окружающих свою боль.

Закусив губу, поднимаю голову и смотрю на брата. На его потухший взгляд, хмурую складочку между бровей и опущенные уголки губ. И понимаю, что мы вчетвером постоянно врем. С легкостью демонстрируем друг другу счастливую жизнь, в то время как внутри медленно умираем.

Вечером того же дня, после того как Йену полегчало и он начал ворчать, что нас слишком много для его маленькой квартиры, сажусь в свою старушку и бесцельно езжу по городу. Последние несколько дней я чувствую себя слишком потерянной. В конце концов доезжаю до ближайшего супермаркета и решаю пополнить холодильник, а заодно купить продуктов для Йена, чтобы отдать завтра. Уверена, когда-нибудь он умрет с голоду.