– Заткнитесь! – не выдерживаю я, ударив рукой по столу.

Мужчины в удивлении почти синхронно поднимают брови. Один Вистан сидит довольный, с заметной на губах ухмылкой.

– Я сказал что-то не то, милая невестка? Неужели обидел тебя, солнце моё?

У меня вскипает от злости кровь. Будь моя воля, я бы вырвала ему сердце из груди. Гай рядом со мной почти не дышит. Я вижу лишь остекленевший взгляд, прикованный куда-то в одну точку.

– Зачем ты нас звал? – спрашивает он, и голос звучит так, будто говорящего лишили всех чувств и эмоций.

Его рука ложится мне на колено, и он легонько его сжимает, будто таким образом оказывая поддержку. Хотя в поддержке нуждается сейчас именно он.

– Хотел посмотреть, на кого ты променял любовь к матери, – ядовито выдаёт Вистан. – Что эта девочка сделала такого, чтобы забыть о матери, вырастившей тебя?

Я вспоминаю об ужасной судьбе, выпавшей на долю Натали Харкнесс, и меня едва не вырывает от количества лицемерия, которым наполнены слова Вистана.

– А что такого сделала четырнадцатилетняя девочка, чтобы похищать её и держать затем долгие годы на привязи? – спрашиваю я, повышая голос почти до такой степени, что он, скорее всего, слышен в соседних комнатах.

Вистан смотрит на меня как на будущую жертву. Его взгляд полон презрения и одновременно с тем наслаждения от одного лишь моего вида. А видит он во мне не что иное, как маленькую девочку, которую можно легко запугать.

– Вот о тебе мне хотелось бы поговорить побольше, – произносит он, вставая со стула. Он идёт вдоль длинного стола, на пальце сверкает перстень, почти такой же, какие носят короли. – Я видел, что ты сделала с моим человеком.

Вистан говорит о Хью, в этом нет никаких сомнений. Я почти чувствую за себя гордость, хотя эти мои действия наверняка повлекут за собой мучения похуже, чем те, которые мне довелось пережить. Вероятно, раз Вистан не может больше меня убить, он станет давить морально и психологически и в итоге доведёт до того состояния, когда я сама решу покончить с жизнью?

Я сжимаю подол платья, когда Вистан подходит ближе. Он высок и строен, поэтому весь его вид внушает страх. Я смотрю на его руки и думаю, сколько же на них крови.

– В тебе, видно, дала знать о себе кровь отца в тот момент, – усмехаясь, продолжает он. – Кровь О’Райли.

– Хватит, – говорит Гай. – Оставь её. Скажи, зачем мы здесь? Ты пригрозил убить Софи, если мы не явимся, явно не только для того, чтобы посмотреть на Каталину.

За голосом следует резкий хлопок. Я даже не сразу соображаю, что произошло. Вижу лишь, как голова Гая повёрнута в сторону, а Вистан стоит возле него и потирает ладонь.