– Что ж, план великолепен, – признаёт Эдмунд Харкнесс, смягчившись. – А что думаешь ты, Итан?

Итан издаёт язвительный смешок:

– Жаль терять столько людей, которых мы ещё могли замучить. Репутация может полететь к чертям.

– Репутация – это роскошь, которую мы пока можем ещё себе позволить, – отвечает Гай. – Мы потеряем часть территорий, но зато избавимся от гниющей коррупции, которая угрожает всему нашему влиянию. Ирландцы возьмут на себя проблемы, мы же отстранимся, сохранив лицо и влияние в других регионах. У нас есть целый Лондон, Брайтон, Манчестер, Шеффилд, Бристоль, Лидс и Ньюкасл-апон-Тайн. Потеря Бирмингема и Ливерпуля не так значительна.

Гай врёт. И так искусно, что даже сам верит. На самом деле никаких проблем в этих городах у них нет, как и нет желания так солить ирландцам. Он попросту хочет заткнуть возмущение своих дядей. Города он отдал ирландцам взамен на кое-что другое.

Итан наблюдает за своим племянником с интересом, при этом в мыслях желая раздавить его, как букашку. Вся эта власть, как он считает, должна быть его, а в будущем передаться его сыну, Каспиану Харкнессу, а не этому чертёнку, возомнившему себя умнее остальных. Того жалкого представления во дворе поместья в Клайд-Хилле словно и не было. Перед ними сейчас сидит именно Кровавый принц, хотя все думали, что им удастся избавиться от этого мальчишки в два счёта. Кто бы мог подумать, что сын Вистана, над которым он всячески издевался с детства, приобретёт такую мощь сразу после своей «коронации»? В это мало кто верил, но это случилось.