Вот почему он её нашёл. Только для этого. Чтобы дать ей свободу, о которой она мечтает столько времени. Ему больно думать о том, что она никогда не стремилась к нему в той степени, что он к ней. Гай понимает, что жизнь всегда находит поводы его замучить. И бьёт она по самому больному.
Для Гая самым больным стала Каталина.
Для Гая самым больным стала Каталина.
Мысли о ней всегда оставляют горечь, но он надеется, что однажды она исчезнет, и его мир снова станет прежним. Он станет чёрствым… бездушным, может, по итогу и в самом деле превратится в точную копию отца. Это наилучший вариант. Только будучи таким он выживет. А выживать ему нужно – ради Тео, который у него ещё остался. Именно о младшем брате он вспоминает, когда мысли о скором уходе Каталины пожирают его изнутри и хочется опустить руки. Тео станет весомой причиной держаться за эту жизнь. Как и друзья.
Мысли о ней всегда оставляют горечь, но он надеется, что однажды она исчезнет, и его мир снова станет прежним. Он станет чёрствым… бездушным, может, по итогу и в самом деле превратится в точную копию отца. Это наилучший вариант. Только будучи таким он выживет. А выживать ему нужно – ради Тео, который у него ещё остался. Именно о младшем брате он вспоминает, когда мысли о скором уходе Каталины пожирают его изнутри и хочется опустить руки. Тео станет весомой причиной держаться за эту жизнь. Как и друзья.
Только они у него и остались.
Только они у него и остались.
* * *
Возможно, ужин в комнате ближе к вечеру мне организовал Гай, потому что я ничего на кухню не сообщала, а мне принесли кусок жареной индейки под каким-то соусом и запечённые овощи в качестве гарнира. Я съедаю не всё – у меня почти нет аппетита. Так что просто ставлю тарелку с остатками на тумбу возле кровати, умываюсь в ванной, переодеваюсь всё в ту же сорочку и забираюсь под тёплое мягкое одеяло. Удивительно, что меня больше не посещает тревожность. В этой спальне я словно… в безопасности. Будто ночую в гостях у близкого человека, а не нахожусь в логове чудовищ.
Щелчки в двери спустя некоторое время после этого возвещают о том, что хозяин комнаты вернулся, и мне становится тяжелее дышать. Гай входит в спальню с очень усталым видом. Он потирает переносицу и садится на софу, опуская голову, из-за чего его заглаженные назад до этого волосы выбиваются из идеальной причёски.
– Ты поужинала? – спрашивает он, не поднимая головы.
– Да, – отвечаю я, теперь точно убедившись в том, что это было его повеление – принести мне поесть. – Спасибо.
его
Наконец Гай садится ровно, потирая шею и устремив на меня взгляд своих прекрасных глаз. Он выглядит так, будто вот-вот свалится без сил. Я хочу спросить, как прошёл разговор с семьёй насчёт сделки с ирландцами, но вовремя одёргиваю себя.