Руперт.

Единорог из моего бредового сна, когда мне было двенадцать.

Я рассказала об этом Бранту, и он посмеялся.

Он посмеялся и, вероятно, сделал точные мысленные заметки.

Я прижимаю руку к груди, сердце бешено колотится.

– О боже… – Я оглядываюсь назад, и мой взгляд падает на растерянного Бранта, он потирает переносицу, на нем насыщенно-голубой смокинг и темно-синяя бабочка. Он качает головой от досады.

Рассмеявшись, я бегу к нему, поднимая фатиновую юбку и с трудом сдерживая свое изумление.

– Брант, – выдыхаю я. Музыка смолкает, и я обнимаю его за шею. – Ты вспомнил мой сон.

Он издает что-то вроде «уф», когда я падаю ему на грудь. Он крепко обнимает меня, разочарованно вздыхая.

– Все пошло не так, как я планировал.

Я не могу удержаться, чтобы не пробормотать ему в жилетку:

– Разве у нас когда-нибудь что-то шло по плану?

– Думаю, нет, – смеется он.

Поли уже на ногах, обуздывает взбунтовавшуюся лошадь и ведет ее к проходу, пока на хвосте Руперта развевается серпантин с надписью «Молодожены». Преподобный снова прочищает горло, все еще стоя под нашей свадебной аркой, ожидая, когда этот цирк утихнет и мы сможем обменяться клятвами.

Ласково улыбаясь, Брант протягивает мне руку:

– Готова, Джунбаг?

Я возвращаюсь в свой сон.

Оглядываю небольшую группу гостей, останавливаясь на моем отце, держащем старенького Йоши на коротком поводке в первом ряду. Старой таксе почти семнадцать, и он был верным другом почти всю мою жизнь.

Что-то из старой жизни.