Так вот оно что? Она думала, что я собираюсь использовать ее и выбросить на обочину?

Ни за что на свете.

Я наклонился и прошептал ей на ухо:

– Что, если ты будешь не просто ходить за мной по пятам?

Я не смог сдержать ухмылки. Мне не терпелось рассказать ей. Это было в значительной степени деловое предложение, которое я должен был сделать ей с самого первого дня, если бы только знал о ее таланте.

– Что ты имеешь в виду?

– Я имею в виду, что, если у тебя будет работа?

– Опять твой платный эскорт? Нет, спасибо. – Она слегка улыбнулась и ткнула меня в грудь. – Не пойми меня неправильно. У работы есть свои преимущества, но утром я больше не буду уважать ни одного из нас.

Я рассмеялся, а Кэти улыбнулась. Боже, как же мне нравилась эта улыбка.

Я приподнял ее и снова поцеловал. Когда я усадил ее, очаровательно раскрасневшуюся, то сказал:

– Группа хочет, чтобы ты поработала над нашим художественным оформлением. Как тебе такое?

Она одарила меня самым недоверчивым, скептическим взглядом в моей жизни и удивленно моргнула. Несколько раз.

– Dirty? – спросила она едва различимо.

– Да, Dirty.

– Что ты имеешь в виду? Почему?

– Почему? – Я слегка встряхнул ее за сладкие бедра. – Потому что твои работы невероятные.

Она уставилась на меня.

– А подразумеваю я крупный контракт. Такой, чтобы ты продолжала развиваться и была погружена в работу. Нам нужно все это: обложки альбомов, оформление сайтов, одежда, декорации для сцены – всем этим займешься ты. Мы подумываем о полной смене имиджа для нашего следующего альбома, к записи которого мы приступим совсем скоро, и о новом туре. Туре, посвященном нашей десятой годовщине. А это означает крупный резонанс в СМИ.

Кэти потеряла дар речи. Ее охватил благоговейный трепет и полная дезориентация.