Пока я терла чеддер и резала зеленый лук для чили, я внимательно наблюдала за тем, как Джуд и Ноа весело играют вместе в футбол. Джуд очень хорошо с ним управляется. Я всегда знала, что из него выйдет самый прекрасный отец.

Стоп, о чем это я вообще сейчас? Джуд ведь не отец Ноа. Мне пора прекратить представлять, что мы с ним одна семья.

На кухонной столешнице громко завибрировал телефон Джуда и отвлек мое внимание от происходящего за окном.

У Джуда была привычка опустошать свои карманы, когда он приходит к себе домой. Домой… Сейчас он, конечно, находится не у себя дома, но он проводит здесь так много времени и уже успел очень привыкнуть к этому месту. Вот его старые привычки и дали о себе знать. Поэтому бумажник, ключи и мобильный телефон Джуда прямо сейчас лежали на кухонной столешнице.

Его телефон снова завибрировал, и мое природное любопытство одержало надо мной верх. Я взяла в руки телефон и прочитала входящие сообщения.

Виктор:

Черт, чувак, где тебя носит? О тебе сегодня спрашивала Бьянка.

Виктор:

Ты все еще дерешься? У меня есть для тебя одно большое дельце. Куча бабла прилагается. Позвони мне.

Я уставилась на светящийся экран в ожидании новых входящих сообщений, но их больше не было. Что это вообще значит? Кто такая эта Бьянка? И о каких драках сейчас идет речь? По голове вдруг сильно ударило осознанием того, как мало правды я теперь знаю о жизни Джуда.

Мы ведь даже не разговаривали о том, чем он вообще занимался последние шесть лет своей жизни.

Я еще раз посмотрела в окно, а затем – опять на экран телефона. Я немного попыталась снять блокировку с экрана, используя различные вариации пароля, которым Джуд пользовался еще раньше, – моего дня рождения. Не знаю, почему меня так сильно задел тот факт, что он больше не использует у себя этот пароль. Вообще, я не должна была пытаться сейчас взломать его телефон и прочитать личные сообщения. Я отложила телефон в сторону, но взяла бумажник Джуда и повертела его в руках. Когда-то очень давно я подарила его Джуду на Рождество. Кожа уже сильно потрескалась и износилась. Я открыла кожаный бумажник, не понимая, что именно я пытаюсь там найти. Видимо, какие-то даже небольшие обрывки информации о жизни этого незнакомого мне мужчины.

В одном из маленьких отделов лежали фотографии. Я достала их и просмотрела. Со всех старых снимков на меня смотрело мое собственное лицо. Боже, я была тогда такой молоденькой, подумала я, разглядывая свою фотографию, сделанную, когда я училась в одиннадцатом классе. Он повсюду носил с собой эти старые снимки, и, видимо, уже не один год. Какая-то бумажка упала на пол, и я наклонилась, чтобы поднять ее. Листок был сложен в квадрат, но я сразу же прекрасно поняла, что на нем изображено. Я развернула его, положила на стол и разгладила те места, где лист был немного согнут. Будто бы я нуждалась в очередном напоминании о том, что произошло очень давно.