– Ты можешь винить меня… Я ушел, не задав никаких вопросов.
Я отрицательно покачала головой.
– Когда речь заходит о твоей маме, Тен, я никогда не виню тебя за странную реакцию.
Он потянулся за букетом, выхватил его из моих рук и бросил на трибуны.
– Я тебя не заслуживаю. – Он притянул меня за запястья, и я упала в его объятья. Его руки обвили мою талию, он прижал меня к своей груди. Тен укрыл мое тело своим и долго держал меня внутри, спокойно и тихо, только его грудь вздымалась от частого дыхания. – Она просто повсюду, Энджи. Каждый раз, когда я думаю, что могу освободиться от нее – навсегда, – она появляется. По радио, на рекламных щитах, по телевизору. Сегодня утром я видел ее в рекламе шампуня. Как бы долго и быстро я ни бежал, я не могу убежать от нее.
– Это не гонка. Ты обязательно увидишь ее, лично или по телевизору. И не только потому, что она твоя мать, но и потому, что она Мона Стоун. – Я положила ладонь ему на шею, почувствовав игру сухожилий. – Но запомни, кто угодно может проникнуть тебе в голову, но только если ты ему это позволишь.
Его челюсти были сжаты так плотно, что казались металлическими.
–
– Потому что ты мне позволил. – Я приблизилась к нему, пока наши носы не соприкоснулись. – А ты что, жалеешь об этом?
Его глаза потемнели так же быстро, как небо Теннесси перед грозой.
– Никогда больше не спрашивай меня о подобном.
Даже при том, что я чувствовала свой пульс, кажется, даже во рту, мне удалось сказать:
– Это не ответ.
– Ты жалеешь, что проснулась утром?
Я нахмурилась.
– Ты жалеешь о том, что можешь смеяться? – Он немного отстранился, но не отпустил меня. – Даже если ты иногда сводишь меня с ума, ты делаешь меня безумно счастливым. Поэтому спрашивать, жалею ли я, что впустил тебя в свою голову, все равно что спрашивать, жалею ли я, что дышу. Ответ – нет. – Он прижался своим лбом к моему. – Я люблю тебя.
Я проглотила его слова, позволяя им заполнить пустоту, которую он оставил, когда убежал тогда от меня. Он медленно наклонился и прикоснулся губами к моим. Поцелуй получился мягким и нежным.
Невероятно нежным.
Через минуту, или две, или десять я оторвала свои губы от его губ.