Я никогда не предполагала, что буду придерживаться положительного мнения об Огузе, но, когда Сенем так съедает себя, я не могу быть счастлива оттого, что он уезжает.

– Сенем, я не знала.

Мой голос был едва громче шепота, на лице Сенем появилась улыбка, смешанная с болью. Она не выглядела слишком удивленной.

– Я не сомневалась, что ты не знаешь. Дамла говорила, что никто из вас теперь с ним не общается. Мы разговаривали пару раз после того, что случилось, и я знаю, что ты не скучала. Он винит себя, перекладывает всю ответственность на собственные плечи. Но это не его вина. Все было так, как я хочу. Тетя Эсма сегодня рассказала все его маме, она сказала, что он должен держаться от меня подальше и никогда больше не повторять этих ошибок. Но тут мама Огуза, госпожа Ешим, взяла дело в свои руки и сказала, что отныне это невозможно, потому что Огуз останется с ней после лета, так как они переезжают в Италию. Так я и узнала.

Сенем выглядела так, будто ее мир рухнул. Она была так рада пойти в школу, а теперь она выглядела как человек, который потерял все. На самом деле эта ситуация была для нее равносильна катастрофе. Я не знала, как вылечить ее, как закрыть рану в ее сердце. Хотя я желала Сенем самого лучшего, я также понимала, почему Огуз хочет уехать отсюда.

– Как ты себя чувствуешь? – прошептала я, пожав плечами.

Она посмотрела мне в глаза, и я увидела, как капля побежала по щеке. Мне хотелось поймать ее большим пальцем и стереть, но она не дала мне этого сделать и продолжала плакать.

– Это ужасно, это потеря и конец. Ниса, я никогда не отдам свое сердце. Я не знаю, смогу ли я когда-нибудь открыть его. Эта боль убьет меня прежде, чем я смогу полюбить снова. Я не знаю, что делать. Не знаю.

Сенем все скрывала от меня, свои переживания и боль. Но как она могла до сих пор испытывать такие глубокие чувства к Огузу после того, как узнала, что он из себя представляет? Она все еще что-то чувствовала? И что Огуз делал в ответ?

Она продолжала хныкать и плакать, отчего мое настроение портилось. Я притянула ее к себе и крепко обняла, не обращая внимания на ее всхлипы, – я ничем не могла ей помочь, так пусть хотя бы поплачет мне в плечо.

– Сенем… Это пройдет. Поверь мне, пройдет. Помнишь, что случилось со мной в приюте? Помнишь, что ты сказала? – спросила я, поглаживая ее светло-каштановые волосы.

Она отпрянула назад с покрасневшими глазами, тыльной стороной ладони вытирая мокрое лицо. Я постаралась напомнить ей тот день.

– Это пройдет. Вся эта боль пройдет. Будет больно и неприятно, но однажды это обязательно отпустит. Даже след того времени, когда мы оставим все позади, не останется с нами.