Глава 2

Глава 2

Следующие пятьдесят минут сосредоточенно работаю, разом вспоминая всё, чему учили и что посмотрела в видео-уроках. Относиться к нему, как к обычному клиенту, невероятно сложно. Особенно когда он молчит и временами тяжело вздыхает, словно я что-то лишнее состригла.

— Щетину не трогайте, — просит он, когда я заканчиваю окантовку.

От его тона веет холодом и мне так и хочется ответить: “Слушаюсь и повинуюсь”, но вместо этого киваю и говорю:

— Хорошо.

Мою ему голову второй раз, подсушиваю феном, укладываю, обозначая пробор. Далее достаю баночку матовой пасты, но не успеваю открыть крышку, потому что Игорь останавливает.

— Ничего не надо. Я не люблю.

Точно, Алина же про это говорила! Забыла от волнения.

— Тогда я закончила.

Снимаю с него пеньюар и воротничок, прохожусь по волосам, убирая мелкие волоски с кожи, и неожиданно для себя отмечаю, что хорошо его подстригла. Снова смотрю в зеркало, наблюдая за ним, не как бывшая возлюбленная, а как мастер.

Игорь поворачивает голову вправо, затем влево, сосредоточено разглядывает стрижку, проходится пальцами по вискам.

— Вас всё устраивает?

— Более чем. Спасибо, — он вновь ловит мой взгляд в отражении. Смотрим друг на друга добрые пять секунд, может дольше. От напряжения чувствую в горле болючий ком. В ушах стучит кровь и пульс ускоряется.

— Пожалуйста.

Игорь встаёт, снимает пиджак с вешалки и выходит из зала. И только, когда я остаюсь одна, прикладываю руку к животу, чувствуя сильный спазм внутри, словно в меня воткнули множество иголок. Но и это не всё, ведь мои глаза наполняются слезами, которые я размазываю ладонью по лицу, пока никто не видит. Салон — не место для рыданий. Но как же невыносимо больно.

На ватных ногах иду в туалет, смотрю на себя и только теперь затыкаю себе рот рукой и беззвучно плачу, разрешая сойти первой лавине. Знаю, что вторая и третья будут дома. А пока надо просто пережить первый шок.

Мы стали друг для друга никем. Он просто богатый клиент, я — обычный парикмахер. Всё, что было между нами тридцать лет назад и ещё раньше, исчезло, сгинуло. Нет больше девочки Лизы, смотрящей на мир сквозь розовые очки. Нет больше Игорёши, который писал ей трогательные письма.