В общем, – продолжает он. – Все, что я тебе там наговорил… Мне очень жаль.

– Пожалуйста, не лги мне, – прошу я.

– Не лгать? – озадаченно переспрашивает он.

– Тебе не жаль. Ты хотел сказать мне эти слова почти целый год. В пятницу тебе наконец хватило искренности их произнести.

Он качает головой.

– Неправда.

– Правда, Люк. Я видела, как ты смотрел на меня на похоронах. Я видела, как ты смотрел на меня, когда мы впервые встретились этим летом.

– А как я смотрю на тебя сейчас?

– Сейчас?

– Да, – произносит он, подходя ко мне на шаг ближе.

Он прав. В его взгляде больше нет отвращения. У Люка, стоящего передо мной, печальные, полные отчаянья глаза. Но как он может чувствовать ко мне хоть что-то, кроме гнева, после того что я наделала?

– Сначала мне было больно находиться рядом с тобой. Я не мог даже на тебя взглянуть, – признается он. – Но последние несколько недель… Я не был так счастлив… после Ро. Я вспоминаю все то хорошее, что у нас было. Все счастливые моменты.

– Так значит, теперь у нас все хорошо? – шиплю я, потому что понимаю, что это не может быть правдой, и хочу, чтобы Люк был честен со мной. Чтобы он был честен с собой.

– Нет, Джесси, у нас не все хорошо, – произносит он. – Но как ты объяснишь то, что мы чувствуем, когда мы вместе?

Вместе.

Как я объясню то, что мы чувствуем, когда мы вместе?

От этого слова у меня замирает сердце, но я только пожимаю плечами.