— Я заставлю Офелию и Лидию бежать. Затем я выслежу их. Я выстрелю Офелии в затылок, и пока Лидия будет смотреть, как умирает ее сестра, я всажу пулю ей в спину. Если она выживет, я вырежу ей сердце.

Слезы текут по его лицу, а глаза наполнены ужасом.

Я вижу, что он верит каждому моему слову, и наблюдаю, как он страдает, думая, что я собираюсь убить тех, кого он любит больше всего на свете.

— Кассия, — начинает он умолять, но я качаю головой, заставляя его замолчать.

Это ради моей семьи.

Я прижимаю пистолет к его лбу и, не сводя с него глаз, нажимаю на курок.

Звук выстрела разносится по фойе, и его голова откидывается назад. Я наблюдаю, как он падает на пол, и кровь начинает скапливаться под его головой.

Развернувшись, я выхожу из дома. Увидев девушек, стоящих у одного из внедорожников с моими людьми, я направляюсь к ним.

Офелия начинает всхлипывать:

— Нет-нет-нет. Пожалуйста, Кассия.

Подойдя к ним, я засовываю пистолет обратно в кобуру и говорю:

— Мои люди сопроводят вас на Кипр и доставят к вашей тете. Если я еще раз увижу кого-нибудь из вас, я не буду такой милосердной. Это понятно?

Офелия быстро кивает.

— Убирайтесь с моих глаз, — приказываю я.

Я наблюдаю, как они торопливо садятся во внедорожник, и только когда машина отъезжает от дома, я прерывисто вздыхаю.

Дело сделано.

Я кладу руку на живот, где не чувствую ничего, кроме твердого комка, и, обернувшись, вижу Найта, стоящего прямо за моей спиной.

Он обхватывает пальцами мою шею и, слегка наклонившись, заглядывает мне в глаза.