Делаю им замечание, вручаю веник и вдруг включаю камеру телефона. Сохраняю снимок, где Тимоша сосредоточенно вычисляет что-то в уме, стоя на возвышении, на носки его кроссовок налипла земля и травинки, а рядом на чистом полу отчетливо виднеются белёсые следы.

Именно его я прикрепляю к письму Дине:

«Не знаю, как правильно сформулировать, но здесь сочетается безусловная любовь и ненамеренный, но досадный вред. Попробую пояснить на других примерах. Представьте кота, который греется на солнышке рядом с грядкой, куда только что посадили морковку, а она вся в ямках от кошачьих лап. Или малыша, который улыбается во весь рот и протягивает маме букет цветов, а за ним во всей красе предстаёт разорённая клумба. Или щенка, который радостно несёт хозяину разодранную тапку. Что перевесит: гнев или любовь? Возможно, вы посчитаете такую идею бредом, но мне кажется, что подобная серия фотографий послужит неплохим дополнением к вашему портфолио».

Помимо приглашения от Дины, мне поступают ещё два.

«Белстрой» официально устраивает караоке-корпоратив на день Строителя. Я думаю посетить его начало, а песнопения и танцы оставить сотрудникам своего агентства, тем более перепеть выпившего Рустама ещё никому не удавалось.

Между строительным праздником и моим дебютом в качестве модели дети настойчиво сманивают меня в кино на премьеру нового триллера.

При всём моём внутреннем замедлении, с которым я постепенно смиряюсь, жизнь кипит событиями и как будто специально не позволяет делать паузы.

С корпоративом я однозначно просчиталась.

Надо было ненадолго присоединиться к разогретой компании, когда уже поймана общая волна, в которую ты либо вливаешься, либо отсиживаешься на берегу. Я же оказываюсь втянута в бесконечные рассказы заместителя Стаса.

Мы сталкиваемся с ним в фойе, он подсаживается за стол и перескакивает с проделок годовалой дочки на жалобы на Рустама и обратно, запивая их по очереди стопкой водки. Даже будучи дважды матерью, я устаю от его детских историй, а как руководитель Рустама с трудом сдерживаюсь, чтобы не вступить в бессмысленный спор с явно настроенным на него хмелеющим человеком.

Стас выступает с речью, вручает благодарственные письма и почётные грамоты. Я пытаюсь не вслушиваться в интонации его голоса, но в то же время использую как фон против словесного потока незамолкающего соседа и мысленно умоляю вызвать того на сцену.

Мои чаяния услышаны. Горе-собеседник уходит и больше не возвращается. Хотя кого я обманываю?

Я чувствую неотступный взгляд Стаса с момента прибытия. Муж избавляет меня от нудного компаньона, а я избавляюсь от пристального внимания Белова, сбегая в туалетную комнату.