Кстати, доктор Тэтчер пишет о докторе Бинни. Тот был штатным врачом в госпитале, куда привезли Дебору – в солдатской форме, никому не знакомую, – когда она потеряла сознание на улице. Он-то ее и выходил – он даже перевез ее к себе в дом и оставил там, пока она не поправилась. Судя по книге Манна, Дебора, выздоровев, пешком вернулась в Уэст-Пойнт и передала генералу Патерсону письмо от доктора Бинни, в котором говорилось, что она на самом деле женщина. После этого, как утверждает Манн, генерал Патерсон дал ей почетную отставку, сохранил ее тайну и еще много лет после окончания войны оставался ей верным товарищем.

По словам Деборы, Джон Патерсон был ее старым, дорогим другом.

Старым он вовсе не был, но в том, что она им дорожила, сомнений нет. Когда я читала книгу Германа Манна, то не могла избавиться от чувства, что их что-то связывало – что-то особенное, пусть и не нежные чувства. То, что Дебора Сампсон стала адъютантом генерала Патерсона, казалось чудом; генерал оставался ее защитником и покровителем. Еще важнее – особенно для тех времен – то, что он верил в нее, восхищался ею и всем, что она сумела совершить.

О Джоне Патерсоне я тоже никогда прежде не слышала. В 1894 году его правнук Томас Эглстон написал его биографию: в основу книги легли письма и отчеты, которые он отыскал среди архивных документов времен Американской революционной войны, прежде всего письма в Конгресс и к другим офицерам, а еще истории, которые сохранились в семье. В книге правнука тоже нет ни слова о Деборе Сампсон.

Быть может, Джон Патерсон не говорил о ней, – хотя мне в это верится с трудом. Девушка притворилась мужчиной, записалась в солдаты и стала его адъютантом! И все же на двухстах семидесяти девяти страницах напечатанной мелким шрифтом биографии, составленной Эглстоном и подробно освящающей восемь лет верной службы Патерсона во время Революционной войны, о ней нет ни единого слова. Ее отсутствие бросилось мне в глаза.

Судя по книге Эглстона, генерал Патерсон был статным, крепким и красивым мужчиной ростом в шесть футов два дюйма, никогда не уклонявшимся от исполнения долга и не стремившимся к славе. Эти его черты представляются мне тем более примечательными оттого, что он был еще молод. Правнук пишет, что генерал был одним из самых молодых или даже самым молодым среди генералов, участвовавших в той войне, и оставался на посту до тех пор, пока все остальные не вернулись домой. При выходе в отставку он получил чин генерал-майора.

Мне легко удалось представить себе Джона Патерсона: младший ребенок в семье, где росли еще пять сестер, единственный сын отца-военного, умершего на службе от желтой лихорадки. Когда я прочла книгу его правнука и военные письма, в которых генерал умолял облегчить участь солдат, отданных под его командование, я была потрясена. Подобно Деборе, я восхищаюсь им. Многие сцены и события в моей книге полностью выдуманы, но его преданность делу реальна. А еще из сохранившихся архивных документов мне стало ясно, что Патерсона часто отправляли улаживать спорные ситуации, успокаивать бунты, и его репутация всегда оставалась безупречной.