— Рома, — начал я, голос хриплый от усталости. — Нам надо поговорить.

— Зачем приехал? — бросил он, не глядя на меня. Голос резкий, как удар.

— Ты мой сын, — сказал я, шагнув ближе. — Я хочу объяснить. Про Алису, про развод. Я не хотел тебя терять.

Он поднял взгляд, глаза тёмные, злые.

— Мне не нужен отец, который всё сломал. Не приезжай и не звони. — отрезал он и ушёл, не обернувшись.

Я стоял под дождём, глядя ему вслед, пока он не скрылся за углом.

Дождь бил по лицу, но я не чувствовал его.

Он не простит, возможно никогда.

Мой сын ушёл, как Вика. И я один.

В самолёте обратно я смотрел в иллюминатор, и пустота в груди была тяжелее, чем усталость от Сочи.

Телефон вибрирует. Сергей.

Офис встречает меня уже привычной ночной тишиной. Ровный свет ламп, запах кофе, что уже не бодрит — привычный фон для бессонных ночей.

Сергей ждёт в переговорной, сидит ровно, папка перед ним. Лицо как всегда непроницаемое, но я чувствую напряжение.

Я бросаю пиджак на спинку стула, падаю в кресло, смотрю прямо на него.

— Ну?

Сергей кивает, раскрывает папку, достаёт несколько фотографий, кладёт передо мной.

— У меня две новости. С какой начать?

Я невольно напрягаюсь.

— Сначала Виктория. Что с ней?

— Всё спокойно. Она почти всё время в ателье, работы полно, погружена с головой.