— Нет.

Он качает головой, но не спорит. Я хватаю ключи, разворачиваюсь к выходу.

— Максим… — голос его останавливает меня на пороге.

Я оборачиваюсь, и в его глазах читаю нечто большее, чем тревогу.

— Будь осторожен.

Я не отвечаю. Просто ухожу.

Москва смазана в окне машины — только серый фон, только дождь, что разбивается о стекло. Я держу руль крепче, чем надо, слишком резко вхожу в повороты. Меня жгёт нетерпение.

Я хочу посмотреть ей в глаза. Хочу знать, за что.

Окраина встречает меня совдеповскими косыми многоэтажками, облупившейся краской, влажным запахом сырости и табака.

Подъезд пропах мочой, стены исписаны похабными словами. Я поднимаюсь на третий этаж, стучу в дверь — резко, требовательно.

Тишина. Потом шаги. Скрип. Дверь открывается, и передо мной она.