– Нет, пожалуйста. Я не могу. Нет, Хитклифф.

Не обижайся.

– Кэт, – посмотрел он ей в глаза, привычно мягко улыбаясь. Словно не было того разговора на Рождество, обид и непрощения. – Нет ничего в этом мире более ценного, чем сами люди. Просто запомни, ладно?

Она хотела хоть что‑то сказать на прощание. Что угодно. Первое, что в голову придет, но не нашла слов. Он чуть наклонился, так что Кэт невольно задержала дыхание. Но лишь коснулся губами ее лба на прощание, перед тем как уйти. У Кэтрин же было чувство, что она упала с небес и разбилась вдребезги.

Шаг.

Еще один.

Вдох.

Так неправильно.

– Хитклифф! – крикнула она. Парень обернулся. – Если мы не увидимся больше. Если все закончилось, то скажи… – И произнесла совсем тихо: – Скажи мне, пожалуйста, за что все‑таки тебя осудили?

– Какая теперь разница, – ухмыльнулся он. – Неважно, – подмигнул парень и растворился в закулисной темноте.

А она долго стояла, провожая его в последний раз взглядом. Но потом в зале кто‑то вскрикнул.

Кэтрин обернулась, и сердце замерло.

– Пенни!

* * *

Стив все‑таки сделал это. Наступил на ногу, оставив черный след на замшевой туфельке и порвав подол платья. Он просто двинулся не в ту сторону, и Пенни попала прямиком ему под ноги, споткнулась об остатки своего чудесного платья и повалилась на пол. Каблук сломался, и удержаться на ногах не было шансов. Смех Эмбер стоял в ушах, как и шутки про то, что теперь Пенни точно станет королевой. Королевой позора.

Как же она устала! От этого проклятого бала, от вечных сплетен про нее и Люка, от шуток про Стива, про платье, про корону, про хоровой кружок.

Пенни сидела на полу, глядя перед собой невидящим взглядом, зацепив краем глаза выход из зала и указатель туалета. Кажется, кто‑то пытался к не пробиться, и на фоне шума слышался голос Большого Волка Уилсона, но почему‑то ни от кого не хотелось помощи и жалости.

– Руку, Пенс, – произнесла Тейлор, помогая встать. – Идем, тебе нужно привести себя в порядок.