На двадцать седьмой день восьмого месяца Юньтан скончался в возрасте сорока трех лет.
– Ты вновь и вновь выручаешь нас, – с улыбкой произнес Юньсы, вертя в пальцах маленький фарфоровый пузырек. – Его Величество не будет гневаться на тебя?
– Позже я расскажу царственному брату о том, что это было предсмертное распоряжение Жоси, – слегка улыбнулся в ответ Юньсян. – Царственный брат, конечно, рассердится, но ничего не скажет. В конце концов, он даже не удовлетворил ее просьбу в последний раз увидеться с ним, так что в подобной мелочи он ей точно не откажет.
Юньсы ненадолго замолчал.
– Когда меня не станет, – заговорил он, – прошу, в случае, если мой труп оставят целым, возьми прах Минхуэй и похорони вместе со мной. Если же мое тело велят сжечь и развеять пепел по ветру, пожалуйста, развей ее прах вместе с моим. Я не смог быть неразлучен с ней при жизни – надеюсь, после смерти мне удастся исполнить ее заветное желание.
Чувствуя горечь в душе, Юньсян заставил себя кивнуть.
– А Хунван… – нерешительно начал Юньсы.
– Царственный брат не тронет Хунвана, – твердо сказал Юньсян и, подумав, добавил: – Будь спокоен, восьмой брат! Я обязательно пригляжу за ним.
– Ты столько сделал для меня, тринадцатый брат, – проговорил Юньсы. – К сожалению, в этой жизни я уже не смогу тебе ничем отплатить.
С этими словами он оправил свой халат и, опустившись на пол, отвесил Юньсяну земной поклон.
– Восьмой брат, не надо! – взволнованно сказал Юньсян по ту сторону окошка.
Завершив поклон, Юньсы повернулся лицом к стене и больше не оборачивался. Его волосы были причесаны волосок к волоску, а спина, хотя и изрядно похудевшая, была по-прежнему прямой, как стрела. Юньсян долго глядел на него, а потом, тихо поклонившись Юньсы, развернулся и ушел.
На четырнадцатый день девятого месяца Юньсы скончался в возрасте сорока шести лет.