– Почему, почему ты решила, что это было колье? По размеру шкатулки?

Она не поняла вопроса и нахмурилась.

– Это так важно сейчас?

«Может быть, там браслет? Или кольцо, или серьги? Какая разница…» – подумала она, чувствуя, как портится настроение. Юми поджала губы и отвернулась, избегая зрительного контакта. Попыталась представить, что бы чувствовала на его месте: «Я испортила ему предложение и опозорила перед съемочной группой… Да, Хэри сделала из меня посмешище – было обидно до слез, но мне следовало держать себя в руках. И почему он зациклился на такой ерунде?! Колье или браслет… что это меняет?»

– Ты же не открывала шкатулку? Не открывала ведь? Да? – продолжал допытываться Чинук.

«Открывала, не открывала… Чего пристал? Хочешь снова услышать извинения? Что мне еще надо сделать, чтобы ты перестал злиться?!» – раздраженно подумала Юми.

– Нет, не открывала. Только в руках держала.

– Ага, понятно… Значит, не видела, что было внутри? Так?

– Да.

Стоило ей сказать это, как лицо директора вновь заледенело. Он убрал руку и отступил на шаг, давая пройти Юми, которая стояла с опущенной головой и не смотрела на него. «Вот же! Ни в чем толком не разобрался, а сразу накинулся! – подумал Чинук. – Она точно меня ненавидит. Как быть теперь? Что сказать, чтобы простила меня?»

Пока собирался с мыслями, Юми заговорила первой:

– Я не видела, что в шкатулке, но, наверное, там была очень ценная вещь. Извините меня еще раз. Мне уже надо идти – на кухне дел много.

Это не была отговорка. До обеда оставалось совсем чуть-чуть, и Юми действительно нужно было спешить в столовую. Она скомкала край халата и уже развернулась, чтобы уйти, но директор потянул ее назад:

– Подожди.

– Что вы делаете?

Юми попыталась высвободиться, но Чинук не отпускал. Он сделал это машинально: как только девушка сказала, что уходит, его руки дернулись сами собой. Его пронзила мысль, что нельзя отпускать ее вот так.

Впрочем, руки оказались быстрее. Чинук по-прежнему смущался и не мог сказать ничего внятного. Язык его не слушался. «Совсем с ума сошел! Надо извиниться!» – Он винил себя за медлительность. Теперь ему стало понятно, что чувствовали подчиненные во время мозговых штурмов на время. Они так волновались, что могли только моргать.

В конце концов, так и не пересилив себя, Чинук наклонился. Их лица оказались настолько близко друг к другу, что Юми почувствовала жар тела.

– Отпустите меня… – ее голос дрожал.

Казалось, что время застыло. Сколько бы сил она ни прикладывала, выбраться из крепких объятий Чинука никак не получалось. Юми чувствовала, что задыхается. Подобные вещи были слишком личными, потому следовало прекратить все это, но… Юми не смогла ничего сделать. Ей захотелось постоять так еще немного, всего мгновение.