Она в белом платье. Я в черном костюме.

– Как будто собираемся пожениться? – заканчиваю я за нее.

Ее карие глаза в отражении медленно находят мои.

Вот как это могло бы выглядеть. Это должно было выглядеть так, но я бы ни на что не променял ее наряд, когда она в белом мини-платье, джинсовой куртке и кедах на платформе шла со мной к алтарю.

Кеннеди окидывает нас взглядом, наблюдая, оценивая. В этом взгляде нет ничего сексуального. Это вызывает любопытство. Я кончиками пальцев стискиваю ее бедро.

– О чем ты думаешь?

– Я безумно благодарна тебе за то, что мне не пришлось выходить замуж за Коннора.

Но благодарна ли ты за то, что теперь замужем за мной?

Этот вопрос вертится у меня на языке, когда в кармане вибрирует телефон, нарушая этот чудесный момент.

Кай: Понимаю, что тебе очень этого не хочется, но мы должны начинать, пока Макс не заснул. Вы идете?

Я прерывисто выдыхаю.

– Ты готова?

Кеннеди складывает свои вещи и оставляет их на раковине, чтобы забрать позже. Поскольку этим туалетом пользуемся только мы, можно с уверенностью предположить, что весь вечер они будут в безопасности.

Придерживая дверь, я позволяю ей выйти первой.

Я следую за Кеннеди к скамейке запасных, поднимаюсь по лестнице и выхожу на газон. Моя ладонь касается ее поясницы, когда мы проходим мимо грязных участков, безмолвно напоминая ей, чтобы она подобрала платье и не запачкала подол. Несмотря на каблуки, Кеннеди все равно достает мне только до груди, и мне приходится прилагать все усилия, чтобы не подхватить ее на руки.

Наша сегодняшняя игра закончилась еще днем, и с тех пор недалеко от линии третьей базы была сооружена небольшая сцена с круглыми столами и стульями для зрителей. Здесь собралась вся команда. Высшее руководство. Тренерский штаб. Я узнаю́ даже нескольких обладателей сезонных абонементов и предполагаю, что Ремингтоны пригласили их в знак благодарности за то, что они все эти годы поддерживали команду.