Я должна бы сейчас нервничать, ведь я испортила лето его новообретенным внучкам и втянула в неприятности внучку родную, а еще увела клиентов на частную вечеринку, вместо того чтобы дать им тратить свои денежки в «Приморском клубе», на который вообще-то работаю.

Скорее всего, меня не позовут сюда следующим летом.

И знаете что?

Ну и пусть.

Я не представляю, что случится в следующие две недели.

Я не представляю, как пройдут для меня следующие полгода или год.

Но зато у меня есть новые друзья, которые будут со мной, несмотря ни на что.

А еще у меня есть мужчина, который землю перевернет, чтобы я улыбнулась.

– Вы двое, в мой кабинет, – командует Джефферсон, разворачивается и уходит.

Мы с Оливией синхронно переглядываемся, словно она мое отражение в зеркале.

Вот блин!

И все же мы встаем и идем на растерзание в кабинет мистера Кинкейда. И делаем это, взявшись за руки.

– Выходные вышли… интересными, – говорит он на удивление спокойно, опустив руки на стол.

У меня-то от волнения аж пот выступил на верхней губе. Он, наверное, догадывается, как у меня колотится сердце.

– Вроде того, – отзывается Оливия.

Лицо у нее невозмутимое. Она сидит, расправив плечи, вздернув подбородок, и смотрит деду прямо в глаза, разыгрывая идеальную змею из «Приморского клуба».

И я следую ее примеру.

Я же чертова Камила Томпсон!