Фух. Я расслабилась, не отбирая у Аарона руки.

– Она постоянно болтает, словно хочет много всего сказать, но ей не хватает времени. Или смеется так, будто готова разбудить весь мир. А еще она очень дерзкая и, господь свидетель, до ужаса упрямая. В общем, пылкая натура. Страстная. В этом она вся, наша Лина. Маленький terremoto. – Иными словами, землетрясение.

Глаза у отца сияли в свете зажженных ламп – ночь понемногу вступала в права. В груди у меня екнуло.

– Несколько лет назад она сильно изменилась. Потеряла свою легкость. Нам с мамой было больно видеть ее такой. Сердце рвалось на части. Потом она уехала. Хоть мы и знали, что она не могла остаться, все равно было тяжко переживать разлуку.

С каждым словом отца к глазам подкатывали слезы.

– Но это в прошлом. Теперь она дома, у нее все хорошо. Она счастлива. – Мама взяла отца за руку.

Не сдержавшись, я встала и обошла вокруг стола. Обняла отца и поцеловала его в щеку.

– Te quiero, Papá[95].

Потом обняла и маму.

– A ti también, tonta[96].

Я глотала слезы, не давая им пролиться, словно от них зависела моя жизнь. Не буду плакать. Ни за что.

– А теперь прекратили, ладно? Оба. Оставьте эти нежности на завтра.

Я вернулась на место и невольно потянулась за рукой Аарона, словно не могла представить, как буду без нее. Поразившись себе, я с волнением увидела, как он тянется навстречу, переплетает пальцы и подносит их ко рту, чтобы коснуться губами тыльной стороны ладони. Все произошло так стремительно, что я и не заметила бы случившегося, если бы на коже не остался жгучий отпечаток его губ.

Заговорила мать, заставляя к ней повернуться:

– Cariño, я так счастлива, что ты дома. – Она перевела взгляд на Аарона. – И что ты больше не одна.

Мать широко улыбнулась; печаль из глаз ушла.

Душу кольнуло чувством вины, оставляя густой горький налет, похожий на сожаление вперемешку с надеждой.

– Какое-то время мне казалось, Лина приедет одна, – обратилась она к Аарону. – Я даже сомневалась, что ты и впрямь существуешь. – Она усмехнулась, а я на миг разучилась дышать. Мать с легкой улыбкой посмотрела мне в глаза. – Не смотри так. Ты никогда не говорила, что с кем-то встречаешься, и ни разу не брала с собой парня. Все произошло так… стремительно.

– Честно говоря, hermanita, – с неожиданным азартом вмешалась Изабель, – мы думали, свой век ты закончишь старой девой с сорока кошками. Или в твоем случае, наверное, с сорока рыбками. Или… гекконами? У тебя же аллергия на кошачью шерсть. – Она хихикнула. – Мы сто раз об этом говорили на семейных сборищах.

– Спасибо за поддержку! – буркнула я и показала сестре язык. Даже не верилось, что такие вещи говорят про меня люди, с которыми я сидела за одним столом. Да что там – сижу рядом прямо сейчас. – Мне с вами сказочно повезло.