– Я тебе как младшая сестра? – От этих слов во рту остался гадкий привкус. – Даниэль, ты что, издеваешься?

Он подобрался. Нацепил маску учителя. Решил надавить авторитетом.

Я хорошо знала это выражение лица – не раз видела в аудитории, сидя за партой.

– Лина, не надо.

– Что не надо?

Он цокнул языком, отчего меня бросило в пот.

– Не веди себя как ребенок. Мы теперь оба взрослые люди. Вот и говори как взрослая.

Теперь. Он сказал «теперь». А тогда, значит, не были?

– Даниэль, выходит, когда мы встречались, я была для тебя ребенком? Когда ты говорил, что я особенная. Когда утверждал, что любишь меня. – Я заметила, как он стиснул зубы. – Когда бросил, почуяв, что запахло жареным. Видимо, это все объясняет. Например, почему я слышу твои извинения только теперь, – ты счел, что я достаточно для них повзрослела?

Я отступила на шаг. В ушах колотило сердце. Даниэль замер, будто прирос к месту.

– Знаешь что? Давай поставим точку. – Я тряхнула головой, горько рассмеявшись. – Я тебе ничего не должна. И ты мне ничего не должен. Даниэль, тебе всегда было на меня плевать. Иначе ты не позволил бы им жрать меня заживо. – Я сглотнула, отгоняя воспоминания, с дикими воплями рвущиеся на волю. – Я предпочла бы, чтобы ты держал свое мнение при себе. Серьезно. Ты умудрился стереть последнюю толику уважения, которую я к тебе испытывала.

Даниэль ошарашенно застыл. Я сделала еще шаг назад.

Он открыл рот, но сумел выдавить только одно:

– Лина…

– Все нормально, – сказала я. – Я ничего от тебя не жду. Как уже говорила: что было, то прошло.

Он сомкнул губы и уронил плечи – надеюсь, принимая мой выбор.

– Могу сказать одно: я счастлива.

Это и впрямь так. Да, я сбита с толку. Да, в душе у меня бардак, и, вообще, я в полном ужасе. Но была сила, которая раскалывала скорлупу, покрывавшую мое несчастное измученное сердце, сочилась сквозь трещины и смывала любые сомнения – дай только ей волю. Я могла обрести покой и уют.

Даниэль здесь совершенно ни при чем. Виной тому другой мужчина.

Мужчина, который меня ждет.